В главной роли – художник театра

В главной роли – художник театра

15 декабря 2017 0:20
8277

В главной роли – художник театра

Из цикла «Наши люди»

За свою богатую творческую жизнь Леся Беспальчая оформила около 200 спектаклей, для каждого создавая неповторимую атмосферу, и главной наградой за труд художница считает возможность придумывать новые сценические миры

8 декабря, в Международный день художника, Камчатский театр драмы и комедии порадовал зрителя очередной премьерой (на которые богат нынешний юбилейный, 85-й, театральный сезон). Свое место в репертуаре заняла идущая на малой сцене драма «Клятвенные девы» - пронзительная история о жизни необычного семейства. Ноябрь преподнес театралам премьеру спектакля «Дура» - детективную комедию-головоломку. А открывал сезон спектакль-фантазия на тему гоголевских «Мертвых душ» «Брат Чичиков». В этих постановках, так не похожих друг на друга по форме и содержанию, сценография создана одним мастером – главным художником театра Лесей Беспальчей.

Вряд ли кто-то станет спорить, что оформление пространства действия играет одну из главных ролей в успехе спектакля наряду с работой режиссера и актеров. Влияние сценографии на восприятие истории, разворачивающейся на сцене, чувствует каждый. Но даже внимательный зритель не всегда может оценить, сколько изобретательности и труда вложил художник, чтобы этот мир ожил, захватил публику и раскрыл перед ней свои секреты языком символов и намеков. Такова одна из особенностей этого ремесла: талант художника и его роль часто остается в тени кулис. Давайте заглянем за них и познакомимся с мастером.

Леся Беспальчая родилась и выросла в Киеве. Там она влюбилась в театр и старалась не пропускать ни драматических постановок, ни оперных, ни балетных. Там состоялась как художник, получила профессиональное образование в Киевском художественном институте в театральной мастерской живописного факультета. Свой первый спектакль она оформила, будучи студенткой, в 21 год. И с тех пор приглашения не иссякали. Молодая талантливая художница создавала сценические миры в академических театрах Киева, в Одессе, в других городах. Местом работы выбрала киевский ТЮЗ. Последовали признания мастерства: звание лауреата Всесоюзного театрального фестиваля, посвященного немецкой драматургии, бронзовая медаль ВДНХ СССР за макет к спектаклю, серебряная медаль ВДНХ УССР... И все это – в начале творческого пути. А он, к удивлению для самой Леси, после двухгодичной стажировки в Москве завернул на Дальний Восток. В 1985-м году девушка с чемоданчиком и этюдником оказалась в Петропавловске-Камчатском – мир посмотреть. И вот уже более 30 лет Леся Беспальчая служит в Камчатском театре драмы и комедии, придумывая оригинальные сценические решения и костюмы, создавая неповторимую атмосферу спектаклей, число которых, по ее очень приблизительным расчетам, подобралось к двум сотням.

Как решать Шекспира

- Леся Владимировна, вы создаете все оформление спектакля, от А до Я?

- Раньше так и было, я делала и сценографию (придумывала декорации, реквизит), и костюмы для всех спектаклей до конца 1990-х. Потом у нас появилась художник по костюмам Людмила Федоренко, и костюмами я стала заниматься реже. А последние лет пять в театре работают приглашенные режиссеры, которые часто приезжают со своими художниками. Так что я оформляю много спектаклей, но не все.

Из репертуара последних лет костюмы и сценографию я делала для комедий «Жизнь прекрасна» по Чехову, «Бизнес по-итальянски», «Безумный день, или Женитьба Фигаро». А в «Тимоне Афинском» делала только костюмы, но их там более ста.

- Как вам удается избегать повторений?

- Во-первых, повторяться не хочется, - улыбается собеседница. - Во-вторых, сами пьесы подразумевают разный подход. Режиссеры выдвигают разные требования. К примеру, «Тимон Афинский» - казалось бы, Шекспир, но настолько современная пьеса, что после прочтения стало очевидным: костюмы должны быть современными. И когда я сказала об этом режиссеру, он согласился. (Премьера спектакля «Тимон Афинский» состоялась в октябре 2013 года, режиссер Антон Коваленко – прим. авт.). Так что даже Шекспира можно решать в классическом варианте, а можно в современном, в стиле модерн. Можно уйти в буффонаду, в гротеск, в драму... Есть много причин, которые не дают возможности повторяться.

Существуют приемы, которые я применяла несколько раз, но они скорее технологические. Как фактура стены в «Клятвенных девах» – ее я использую третий раз в жизни. Стена была не такая, цвет и поверхность другие, но методы создания те же.

Самообман как инструмент творческой мастерской

- Как отправные точки работы вы назвали содержание пьесы и требования режиссера. Есть ли у вас любимые жанры или исторические эпохи? И находится ли место дискуссии во взаимодействии с режиссерами?

- В жанрах предпочтений нет. Одни пьесы нравятся больше, другие меньше, третьи не нравятся категорически. Но их взяли в репертуар, и я должна работать. Для этого я себя обманываю – нахожу какие-то моменты, которые меня трогают или смешат, и влюбляюсь в эту пьесу.

Режиссеры, конечно, все очень разные. В моей практике их было больше шестидесяти. Одним я полностью все придумывала, и они со всем соглашались. С другими мы беседовали, обсуждали варианты, если что-то не устраивало, я предлагала новые. Но есть режиссеры-диктаторы. С такими работать неинтересно. Творчество, конечно, всегда остается творчеством, но в этом случае оно большой радости не приносит. К счастью, диктаторов в моей практике было всего три-четыре.

А из режиссеров-сотрудников назову Валентина Зверовщикова. Он работал в театре режиссером с 1981 года, в 2002-2010 был художественным руководителем. Мы с ним в таком взаимопонимании и в такой дружбе работали, что мне было очень грустно, когда это прекратилось. В 2014 году Валентина Васильевича пригласили в Иваново для постановки спектакля «Баллады Инвалидной улицы», и я с радостью отозвалась на предложение сделать для него сценографию. Надеюсь, это не последняя наша совместная работа.

Прекрасное взаимопонимание было с режиссером спектаклей «Дембельский поезд», «Много шума из ничего» Сергеем Стеблюком (первый поставлен весной 2005 г., премьера второго состоялась в декабре 2010 – прим. авт.). Когда его пригласили на постановку пьесы Ксении Драгунской «Яблочный вор» в Челябинский государственный академический театр драмы имени Наума Орлова, он, московский режиссер, поставивший десятки спектаклей в разных городах России, позвал меня. Мне кажется, у нас там получилось.

Между простым и сложным

- Ваши сценографические решения называют свежими, неординарными, удивительными, а вас – непревзойденным мастером. Откуда приходят образы?

- Думаю, ни один художник этого не знает. Если бы на этот вопрос можно было бы ответить, генерировать образы давно доверили бы компьютеру. Но пока никакой компьютер художника не заменил.

- Поэтому вы все макеты создаете руками, не прибегая к компьютерным программам?

- Да, я делаю макеты всегда. А также кучу набросков, разных вариантов, видоизменяю все много раз. Вот эта стена из «Клятвенных дев» - третий или четвертый вариант. К «Брату Чичикову» я делала шесть макетов. В них все можно двигать, все детали живые, наглядные, ощутимые. А театр все-таки в основном воздействует на эмоции, на чувства, на интуицию людей. На ум – уже потом. Поэтому я предпочитаю работать с макетами – вещественными и понятными.

- Художник-постановщик, в отличие от живописца, творит не на плоскости, а в трехмерном пространстве и кроме красок использует множество технических приспособлений. А сейчас театрально-постановочные техники бурно развиваются. Следите ли за новинками?

- В художественном институте, где я училась, мы изучали историю искусства, театра, костюма, архитектуру, учились делать макеты, но это была классическая программа живописного факультета. А вот в Ленинградском институте театра, музыки и кино был факультет сценографов – их программа делала основной упор на технологию. И в современном театре больше необходимо такое образование, потому что многое в сценографии завязано на трансформации, полетах, на технологических изменениях и сложных инженерных конструкциях.

Я в этой области знаю достаточно много, но сейчас, когда технологии зашкаливают, появилась отдельная профессия – технолог сцены. Вместе со сценографом он трудится над спектаклями. Эти дефицитные специалисты оседают в Москве, Санкт-Петербурге и в театрах крупных городов типа Новосибирска, где есть возможности исполнить их суперсовременные решения. А наши сценографические приемы продиктованы реалиями Петропавловска-Камчатского, где многие вещи попросту негде изготовить. Поэтому технологически сложные решения мы не применяем. Я не придумываю того, что у нас нельзя сделать.

В нашем распоряжении штанкетное хозяйство, круг, люки, две так называемые дороги, по которым элементы декорации могут двигаться справа налево, и очень маленький штат. Три декоратора, они же бутафоры, и всего два человека в столярном цеху.

-Выходит, неповторимого очарования спектаклей вы добиваетесь простыми приемами?

- Не совсем простыми. Художникам надо рисовать, бутафорам лепить и клеить, в столярке делать мебель и прочий реквизит, металлические конструкции заказывать на стороне. Для этого нужны чертежи – их я тоже делаю, правда, не технологические, а габаритные. За чертежами появляются макеты. Все крупные вещи должны быть разборными и весить как можно меньше – это важно для хранения, для поездок на гастроли, поэтому я всегда продумываю: на какие секции будет разбираться, как крепиться и т.д. Но все это – наша театральная кухня, и ее тонкости не заметны на сцене.

Например, зритель смотрит спектакль «Брат Чичиков» и видит –почти никакой декорации нет! А для нас он был сложным, потому что используются металлические наклонные столбы, и надо было продумать конструкцию, чтобы они не упали, рассчитать вес. Громадная десятиметровая стена в «Клятвенных девах» тоже требовала точного расчета. А кажется: там все легко и просто.

«Безумный день, или Женитьба Фигаро» (март 2015 год, режиссер Никита Рак – прим.авт.), наоборот, может показаться очень сложным, там много всего: гобелены опускаются, круг крутится, беседки, скульптуры, все меняется. Но в техническом отношении – ничего сложного. А изготовление всего этого потребовало огромного труда. Один из элементов сценографии там – гобелены с пасторальными картинами, и костюмы, которые персонажи надевают на свадьбу, расписаны масляными красками.

Сейчас в художественном цеху рисуют декорации к новогодней сказке «Легенда о красавице и чудовище». В ней много трансформаций, и, соответственно, работы тоже очень много. В больших городах можно, на худой конец, задник напечатать, а у нас нельзя, потому что печатают только на клеенке, которая сильно бликует и не приемлема в театре. Поэтому наши руки незаменимы.

- Определяется ли бюджет спектакля, и трудно ли в него вписаться?

- Заранее установить бюджет нельзя. Может, уложимся в триста тысяч рублей, а может, не хватит миллиона. Мы стараемся экономить деньги, но не всегда это получается. Кроме сценографии и костюмов есть и другие расходы. И вплоть до премьеры идет процесс придумывания спектакля, возникает что-то новое, бывают мелочи, которые надо покупать или изготавливать. И тоже – впечатление, которое спектакль производит на зрителя, может не совпадать с финансовыми затратами. Например, «Бизнес по-итальянски» (премьера состоялась осенью 2016 года, режиссер Владимир Пальтис – прим.авт.) по части сценографии дешевый, потому что использовано много элементов старых списанных декораций. С помощью цехов я их переделала, и в результате получилась достаточно нарядная сценография. Труда вложили много (но это за зарплату), а покупали мало. Очень дорого смотрится комедия «Игра на три миллиона» (поставлен в ноябре 2015 года Вячеславом Таратыновым – прим.авт.), и тоже сценография обошлась дешево. Я максимально использовала то, что уже было, внесла небольшие дополнения, и даже никто из театра не понял, что этоу нас когда-то где-то работало.

- Наверное, такими приемами вы в совершенстве овладели в скудные постперестроечные годы?

- О, тогда было очень сложно! Выкручивались, как могли. Не было ни денег, ни ткани, и мы распарывали старые задники, перешивали и писали на изнанке. Перекраивали старые костюмы, подгребали остатки тканей на складе. Вплоть до того, что гвозди вытаскивали из старых декораций, выпрямляли и использовали. Это было ужасно. Из дома носили все, что было. Я – краски свои приносила.

Счастье придумывать

- Для творческой личности обычно важно признание. Театральный же художник, увы, редко получает свою порцию славы. Вас не мучает недооцененность?

- Она есть. Любой выпуск спектакля это адский труд. Перед сдачей премьеры мои рабочие дни могут длиться и 16, и 18 часов. Но даже в театре не все понимают, что это за работа и чего это стоит. А зрители... я же знаю, мне приходится общаться с друзьями, с соседями. Все думают, что оно как-то само собой... Художник остается в тени. Это так. Особенно в провинции. До Камчатки у меня было около пятидесяти спектаклей, больше тридцати из них в Киеве. Там спектакли смотрят театроведы, и на каждый идет масса рецензий, в которых до мелочей разбирают все, включая работу художника. Критики не жалеют ни хулы, ни хвалы. А у нас театроведов нет, о спектаклях почти не пишут – очень кратко и не профессионалы.

Но мне интересно заниматься моей работой. Я благодарю театр за то, что он дает мне возможность придумывать, рисовать, создавать придуманное – это главная моя награда.

- Что же тогда служит для вас критерием успеха?

- Очень трудно понять – получилось или нет? Ведь каждый спектакль – это ребенок, рожденный в муках. Понять это можно, спустя время. Когда смотришь, и вместо: «Вот это можно было бы сделать так!» - думаешь: «А ведь получилось!». Бывает такое оформление, что его вроде и не видно, но я понимаю – у меня получилось. Как, например, в «Марьином поле» (поставлен в ноябре 2013, режиссер Всеволод Гриневский, в 2014 году спектакль стал лауреатом фестиваля «Сахалинская рампа» - прим. авт.).

- На Украине вы были в центре бурной культурной жизни, ваши живописные работы выставлялись и покупались, вас охотно приглашали академические театры. Зачем же вы остались на Камчатке и не жалеете ли сейчас об этом?

- Там, конечно, было очень много возможностей – и финансовых, и технических. Но Камчатка сразу взяла меня в плен своей красотой. Уже 32 года я живу здесь, и не могу налюбоваться Авачинской бухтой – она всегда разная. При каждой возможности бываю на океане. Иногда ходим туда от Заозерного пешком маленькими компаниями, но больше всего люблю проходить этот путь одна. Бывает, до конца ноября хожу. Мне это надо. Так что Камчатка меня глубоко зацепила. Навсегда.

Эмма КИНАС, РАИ «КАМЧАТКА-ИНФОРМ»

Фото из архива Камчатского театра драмы и комедии

15 декабря 2017 г.

  • В главной роли – художник театра.
  • В главной роли – художник театра.
  • В главной роли – художник театра.
  • В главной роли – художник театра.
  • В главной роли – художник театра.
  • В главной роли – художник театра.
  • В главной роли – художник театра.
  • В главной роли – художник театра.
  • В главной роли – художник театра.
  • В главной роли – художник театра.
  • В главной роли – художник театра.
  • В главной роли – художник театра.

Обсуждения новости

✎ Написать комментарий

Камчатские рестораны приглашают гостей на корюшку

05.02.2024
2747
Камчатские рестораны приглашают гостей на корюшку

Если вы всегда думали, что корюшка бывает только трех видов (сырая, вяленая и жареная), читайте материал РАИ «КАМЧАТКА-ИНФОРМ», и непременно узнаете, где и когда можно отведать необычные блюда из всеми любимой камчатской рыбки.

Ресторанный фестиваль зимней рыбы «Корюшка и Ко» стартовал в трех городах Дальнего Востока: Хабаровске, Владивостоке и Петропавловске-Камчатском. Камчатская столица присоединились к фестивалю во второй раз.

С 1 по 15 февраля в ресторанах «Сан Марино», «Ямато», «Густо» и «Кишмиш» корюшка и компания (из минтая и наваги) предстанут перед гостями как в традиционном виде, так и в совершенно необычном.

Так, в гастрономическом ресторане «Сан Марино» можно заказать ассорти из трех брускет: с жареным филе знаменитой «огуречной» рыбки, с корюшкой в виде паштета и с тартаром из корюшки. Здесь же гостям подадут котлетки из укинской корюшки с пикантным пюре из моркови с кедровым орехом. Специально для фестиваля шеф-повар ресторана разработала блюдо из минтая, которого многие считают исключительно кормом для котов: филе с пюре из фиолетового картофеля, запеченными овощами и шафрановым соусом вмиг развеет этот стереотип.

Во всех ресторанах-участниках фестиваля представлены свои, авторские, блюда из корюшки, наваги и минтая. Тут фантазия поваров ничем не ограничена: хоть суп, хоть каша, хоть компот. Но обязательным условием для всех является включение в меню знакомого каждому жителю Камчатки блюда — простой жареной рыбки.

В этом году корюшку к фестивалю ловят на реке Ука, протекающей на северо-востоке полуострова по территории Карагинского района: почти за тысячу километров от камчатской столицы. Говорят, именно в тех местах эта рыбка самая вкусная. 

Добавим, фестиваль зимней рыбы «Корюшка и Ко» проводится с 2019 года, с прошлого года к проекту впервые присоединились рестораны Хабаровска и Петропавловска-Камчатского.

Фестиваль организован Школой дальневосточной кухни и Тихоокеанским туристическим союзом в рамках общественного проекта развития дальневосточной кухни Pacific Russia Food. Команда этого проекта при поддержке рестораторов занимается развитием и популяризацией дальневосточной кухни, и продвижением местных продуктов. По мнению организаторов, гастрофестивали — это самый короткий и красивый способ познакомить людей с новыми, необычными или по каким-либо причинам забытыми продуктами.

Справка «КАМЧАТКА-ИНФОРМ»: Корюшка, «азиатская корюшка», «зубастая корюшка», Arctic smelt – любимый объект любительского рыболовства в зимний период на Камчатке. Излюбленными местами лова корюшки являются озера Калыгирь и Нерпичье. Длина камчатской корюшки доходит до 30-36 см, но такие экземпляры в последние годы встречаются крайне редко. Чаще ловится рыбка длиной до 20-25 см и весом около 180 - 200 граммов.

Воины света

21.12.2023
2980
Воины света

День энергетика отмечается в России 22 декабря. Накануне праздника фотокорреспондент РАИ «КАМЧАТКА-ИНФОРМ» Михаил Юдаев подготовил фоторепортаж о людях этой профессии.

Если в мире исчезнет половина блогеров, то пропажи никто даже не заметит, но вы почувствуете сразу, если кто-то из этих людей вдруг не выйдет на смену. Каждый день невидимая армия энергетиков ведет борьбу с темнотой и холодом, чтобы в наших домах было тепло и светло.

Страницы: 1 2 3 4 5 ... 132 След.