Очевидное и невероятное в истории одного дома и его обитателей

Очевидное и невероятное в истории одного дома и его обитателей

16 мая 2016 14:02
6545

Очевидное и невероятное в истории одного дома и его обитателей. Фото пресс-службы ОНФ
Фото пресс-службы ОНФ

В Петропавловске-Камчатском в поселке Завойко есть дом, который по числу таинственных загадок на порядок превосходит «нехорошую квартиру» из знаменитого романа Булгакова. Например, три комиссии из разных специализированных организаций Камчатки признали дом аварийным, сейсмоопасным и непригодным для проживания, но городская администрация многие годы «не видела» заключений этих комиссий и не только не расселяла людей, но и пыталась поселить в дом новых жильцов.

Или еще: у этого дома «ни с того ни с сего» сменился адрес. Жили его обитатели на ул. Петра Ильичева, 56, а потом вдруг узнали от администрации, что улица у них Обороны 1854 года, а номер дома 18-й. Никаких бумаг по поводу смены адреса в архиве найти не смогли. Зато обнаружили, что в государственном реестре их дом вообще отсутствует, и кадастрового номера у него нет. То есть дом есть, но его как бы нет...

Или даже так: в доме, по бумагам, было проведено несколько ремонтов, затрачены немалые средства, но следов этих ремонтов воочию обнаружить не удается. По словам жильцов, высокопоставленные чиновники ходили по зданию и недоуменно разводили руками со словами: «А где ремонт? Где ремонт?»...

«Дом хороший, живите дальше!..»

Эта история кажется невероятной, но она реальна и длится уже больше десятилетия. Подтверждением тому – толстая папка документов, ответов из разных инстанций от судов и прокуратуры до жилищной инспекции, и множество газетных статей, накопившихся у Натальи Сурженко, которая живет в таинственном доме с момента его постройки в 1980-м году.

- Дом был построен для семей военнослужащих, и мы получили в нем 2-комнатную квартиру, - рассказывает Наталья Михайловна. – Позже выяснилось, что здание было сдано в эксплуатацию с существенными дефектами, о чем есть запись в журнале авторского надзора. В нем отмечено более 12 недостатков и вывод: сейсмостойкость здания не обеспечена, так же, как исключение протечек при атмосферных воздействиях. Но мы жили спокойно до 1989 года, когда в дом пришла первая комиссия с аппаратурой, стали проверять сейсмостойкость, а уходя, сказали: скоро вас переселят! И действительно: почти всем жильцам дома дали квартиры в новом здании, построенном неподалеку. Остались только пять семей, в том числе, и наша, которым в нем не хватило жилья. Мужа тогда вызывал командир и просил подождать немного, мол, дом уже строится – потерпи. Но вскоре началась перестройка, неразбериха, ожидание затянулось, а в 2004 году мы узнали, что военные передали наш дом городу. И служащие администрации стали говорить, что дом хороший, живите дальше. А дом в это время стоял разваленный с 1 по 4 этаж, пустующие квартиры остались с выбитыми окнами, без радиаторов, без сантехники. От постоянной сырости завелся грибок, повело стены, двери. Не было ни воды, ни отопления. Но счета за коммунальные услуги приходили исправно.

В этой истории, как океан в капле воды, отражается весь букет проблем (чтобы не сказать – пороков) российской периферии: безответственность и бездействие чиновников, их наплевательское отношение к работе и к людям, вал отписок в ответ на обращения, попустительство надзорных органов. Вышел бы отличный сюжет для Гоголя, живи он в наши дни.

С 2004 года Наталья Сурженко вместе с мужем боролась за право получить жилье в сейсмостойком, пригодном к проживанию доме. Чего только не натерпелись супруги! Хамство людей при должностях – это самое безобидное. Три года бились, только чтобы получить на руки технический паспорт дома. А когда его, наконец, выдали, оказалось, что паспорт этот к дому не подходит. Побывали на приеме у череды градоначальников. Безрезультатно.

В 2008 году в дом попытались заселить новых жильцов, сделав косметический ремонт в квартирах. Люди ужаснулись и призвали на помощь Роспотребнадзор, который признал квартиры не соответствующими нормам жилых помещений, главным образом из-за грибка, сырости и мокрых стен. А что старожилы оставались в таких условиях долгие годы, никого не беспокоило.

В 2010-м году прошла вторая экспертиза, проводил ее Научно-проектный центр по сейсмостойкому строительству «Сейсмозащита» (г. Владивосток). Сейсмостокость здания была оценена в 6 баллов, сейсмичность площадки – в 9 баллов. Дом по ряду признаков был признан аварийным, состояние фундамента – недопустимым.

В том же году случилась трагедия – Владимир Сурженко, не выдержав нервотрепки от бесконечной и бесполезной ходьбы по инстанциям, скончался от сердечного приступа. После смерти супруга Наталье Михайловне пригрозили, что выселят ее из квартиры. Гневная чиновница кричала вдове, что она теперь – никто, и даже ордер помяла и выкинула в урну. Наталья Михайловна ордер подняла и, испугавшись, что вообще останется на улице, решилась квартиру в ветхом доме приватизировать. Теперь она получает отписки от Жилищной инспекции вроде: гниют деревянные полы у фасадной стены? – а они не входят в состав общего имущества, ремонтируйте сами. А на то, что межблочные швы негерметичны, что торцы здания обшиты утеплителем без вентиляционных отверстий, что фасады окрашены масляными составами с низкой паропроницаемостью – всем плевать, хотя именно по этим причинам в итоге гниют доски пола в квартире Сурженко.

- Городская администрация приняла решение поставить наш дом на капитальный ремонт, - рассказывает Наталья Михайловна. – Хотя капитальный ремонт не предусматривает сейсмоусиления, а в нашем доме даже от фундамента ничего не осталось. Я обращалась в суд, пытаясь отстоять необходимость расселения дома и сноса. Тогда, как вы помните, в крае был курс на то, что аварийные сейсмоопасные дома укреплять нецелесообразно, проще снести и построить новые. На это выделялись деньги, и многие получили жилье в новых домах. Но я суд проиграла. Судья даже не поинтересовалась у чиновников, на каком основании здание было переведено из подлежащего сейсмоусилению в капитальный ремонт.

Наконец, в 2015 году, после третьей экспертизы, межведомственная жилищная техническая комиссия приняла решение, что дом – да, аварийный. Подлежит реконструкции. В заключении ООО «Палантик», проводившего экспертизу, сказано: «...выполнение сейсмоусиления здания по специально разработанному проекту».

Народный фронт обещает защиту

Убедившись, что чиновники не выказывают ни малейшего намерения расселять жителей аварийного дома, и прокуратура не спешит отстаивать права граждан на безопасное жилье, Наталья Сурженко обратилась к общественникам. Активисты регионального отделения Общероссийского народного фронта провели обследование дома. Неутешительные выводы были озвучены на рабочем совещании с представителями органов власти, контролирующих и надзорных ведомств. Руководитель рабочей группы «Общество и власть: прямой диалог» Рамзия Курмашова тогда сказала: «Мы свидетельствуем, что дом №18 находится в плачевном состоянии. В подъезде и жилых помещениях первого этажа – вонь от канализационных стоков. Лестницы разбиты. На стенах и потолке – трещины, следы от протекания воды с кровли дома. Штукатурка облупилась, полы проваливаются. Всюду грязь, грибок, антисанитария. 17 квартир – в заброшенном состоянии, часть из них в момент обследования была занята посторонними людьми, которые пользуются коммунальными услугами и ни за что не платят».

При этом она подчеркнула, что законные собственники вынуждены ежемесячно выкладывать значительные суммы по статье ОДН, платить, как говорится, за себя и за того парня.

Итогом совещания стало обращение в прокуратуру Камчатского края с просьбой проведения проверки по изложенным фактам. Из полученного ответа следует, что рассчитывать на скорое решение своей проблемы людям не приходится. В письме сообщается, что признание в 2015 году дома аварийным (чего Наталья Сурженко добивалась десять лет) и подлежащим реконструкции не дает жильцам права на внеочередное расселение.

Администрация Петропавловск-Камчатского городского округа в роли нового собственника допустила множество ошибок. С момента обретения дома вынесено прокурорское предостережение, затем представление. В 2015 году мэрия проиграла суд о признании незаконным постановления об исключении дома 18 Обороны 1854 года из программы сейсмоусиления (до настоящего времени решение суда не исполнено по причине отсутствия в бюджете достаточного объема денежных средств).

Курмашова отметила, что погружение в тему рождает еще больше вопросов: «Тем крепче желание изменить существующую систему. Люди живут в своих ветхих домах в страхе с ощущением безысходности – так быть не должно. Мы не оставим их без своей поддержки», - сказала она.

А если тряхнет – кто ответит за жертвы?

Мы просим у читателя извинения за столь длинное повествование, но все же хотим напомнить: о таких домах и их многострадальных обитателях, бьющихся с «ветряными мельницами» мы писали не раз, в том числе – в материале «Жители камчатских развалин устали бороться». Несколько лет не решался вопрос с расселением на ул. Хасанской, 5. 11 человек жили в буквальном смысле слова в руинах, а чиновники мэрии пытались выселить их в аналогичные развалины то в Халактырке, то на Рябиковской. И каждый раз людям приходилось через суд доказывать, что жить среди грибка и гниющих балок невозможно. В итоге было найдено поистине садистское решение – 4 семьи из 11 человек, с несовершеннолетними детьми, получили 3-комнатную квартиру 55 кв.м. в 5-этажке в поселке Авача! И проиграли суд. И органы опеки не возмущались, что ущемлены права детей, что даже столы поставить некуда, чтобы уроки делать. А отметили в своем акте только крашеные окна и двери – мол, все в порядке. И суд принял этот акт и оставил все как есть. А ведь даже комнаты не раздельные в этой квартире – одна проходная, другая всего 7 кв.м… Как вы себе представляете, господа чиновники, жизнь 11 человек в этих условиях?

Писали мы и про жителей дома Крылова,1. Тоже дом с превращениями – и квартиры, предназначенные для расселения жильцов, получал неизвестно кто, и дом из непригодного к проживанию вдруг превратился в пригодный. Деревянный барак, построенный в 1960-м году, полупустой, с выбитыми стеклами, с проводкой, внушающей ужас, с провалившимися полами и сквозными дырами в углах, теперь поставлен в очередь на ремонт крыши, и, по словам жильцов, получающих счета за капремонт, «в две тысячи двадцать каком-то» этому монстру обещают капитальный ремонт. И это при том, что еще в 1989 году сейсмостойкость дома была оценена в 6 баллов на площадке с сейсмической интенсивностью в 10 баллов.

Всем нам пока крупно везет – не происходит то самое сильное землетрясение, которое ученые упорно предсказывают с 1990-х годов. Но если оно встряхнет Камчатку – сколько будет жертв? Кто сегодня может спать спокойно в своих квартирах, не боясь быть погребенными под грудой бетона? И кто будет отвечать за то, что в зданиях с дефицитом сейсмостойкости оставались люди?..

P.S. Пока материал готовился к печати, произошло два события. Наталья Сурженко получила письмо из городской администрации за подписью главы Дмитрия Зайцева, в котором сообщается, что дом таки будет реконструирован, и в связи с этим жильцы муниципальных квартир будут переселены, а собственникам предлагается организовать собрание для обсуждения этого вопроса. И второе: у Наталья Михайловны из квартиры исчезли некоторые важные документы, о чем она сообщила в полицию. Так что загадки вокруг этой истории продолжаются.

Эмма КИНАС, для РАИ «КАМЧАТКА-ИНФОРМ»

16 мая 2016 г.

(При использовании материалов ссылка на Российское Агентство Информации «КАМЧАТКА-ИНФОРМ» обязательна!)

  • Очевидное и невероятное в истории одного дома и его обитателей. Фото пресс-службы ОНФ
  • Очевидное и невероятное в истории одного дома и его обитателей. Фото пресс-службы ОНФ
  • Очевидное и невероятное в истории одного дома и его обитателей. Фото пресс-службы ОНФ
  • Очевидное и невероятное в истории одного дома и его обитателей. Фото пресс-службы ОНФ
  • Очевидное и невероятное в истории одного дома и его обитателей. Фото пресс-службы ОНФ