Боль, занозы, победы, семья и пенсия губернатора Камчатки
Из цикла «Политинформация»
Нынешний губернатор Камчатского края у власти с 2011 года, и за это время, пожалуй, ни разу не давал больших и, тем более, откровенных интервью независимым камчатским СМИ. Поэтому, когда появилась редкая возможность побеседовать с Владимиром Илюхиным, главный редактор агентства «КАМЧАТКА-ИНФОРМ» за два часа задала большинство вопросов, на которые губернатор до этого еще не давал ответов. Большая часть беседы вошла в это интервью.
-Нашему краю исполнилось 12 лет. Стало ли у нас лучше жить? Смогли ли мы научиться сами зарабатывать?
-Конечно, стало лучше. Стало ли лучше среднему камчатскому жителю? Камчатка стала доступнее, понятнее, комфортнее. Это если уж не глобалить и не говорить о каких-то цифрах. Многое меняется в различных сферах, все что касается человека. И я сейчас не про экономику. Сегодня, да, всё еще дорого, но действительно можно на Камчатке попасть в любой уголок. Но и проблем прибавилось, правда? Мы понимаем, что выросли цены на продукты питания, на авиабилеты. Поэтому есть вещи, которыми надо продолжать заниматься, чтобы тренд на улучшение обязательно прижился. С этой точки зрения мы, правда, в начале пути стабилизации. Но мы-то сегодня говорим о перспективах, которые безусловно должны быть и у самой территории, и у людей, которые здесь живут. И мы все должны понимать, что нас ждет. Говорить о перспективах 2020-2030-го года - это нормально, но жить-то надо сегодня.
-Дай бог дожить…
-Да. Если брать 2017 год, например, когда у нас были пики по заработной плате, время, когда мы впервые за 25 лет остановили миграцию – на 800 человек хотя бы, но мы приросли.
-Кем приросли?
-Знаешь, гражданами нашей страны, в том числе. С 2013 года у нас стало рождаться больше, чем умирать. Но после 2017 года у нас опять пошел спад. И в доходах населения. И, если брать первое полугодие этого года, мы растем, но на уровень 2017-го года так и не вышли. Может быть, нет тех масштабных, колоссальных изменений, которых, наверное, все ждут. И этот период неоправдавшихся ожиданий, наверное, затягивается. Но сегодня это касается не только Камчатки. Это я не для того, чтобы стрелки на кого-то перевести, а констатирую факт. Конечно, нужно искать сегодня свой путь. Камчатка сегодня в лидерах по количеству резидентов ТОР, но эффекта, которого все ждут, нет. Он появится, но не завтра. Но это же людям нужно объяснить, когда и что. В этом вижу недостаточно объясненную позицию.
Повезло ли Илюхину с оппозицией?
-Губернатор Бирюков был советским хозяйственником, Машковцев – исключительно политиком, Кузьмицкий был скорее менеджером. А сейчас губернатор должен быть и политиком, и хозяйственником одновременно. У страны другие требования. Вы больше кто?
-Хорошо, когда есть некий баланс в человеке, и он способен быть и тем, и другим в зависимости от ситуации и вызовов. Но сегодня, наверное, нужно больше быть политиком. Мы помним разные стадии становления института губернаторства в России, раньше они были политиками. Помнишь, они были и членами Совета федерации, а был период, когда нужно было быть просто хозяйственниками…
-Не мелькать, не светиться...
-Ну, многие это и сейчас это делают достаточно успешно. Но совсем без политики не обойдешься, а после того, как вернули прямые выборы, это стало очевидно. Можно не быть хозяйственником, заниматься политической деятельностью и быть востребованным, и чтобы тебя люди воспринимали. Я другой. Я пытался как-то в себе сочетать эти два направления, потому что одно должно дополнять другое. Сейчас это, наверное, больше политики, потому что все что касается хозяйственной деятельности, сегодня все понятно, по полочкам разложено, важно контролировать процессы, чтобы они шли так, как это необходимо. Но интересы территории отстаивать на федеральных площадках– это сегодня достаточно сложная задача.
-А не опасно для карьеры отстаивать интересы региона в федеральном центре?
-Жить вообще опасно. А карьера… Ну, знаешь, когда возраст приближается к определенной отметке, понимаешь, что главное в жизни уже, наверное, дело, хотя чувство страха или осторожность, безусловно, должны быть. В любой работе мы по минному полю ходим. Но когда речь идет об интересах территории, которую ты возглавляешь, какой там к черту может быть страх? Это не всегда позитивная и благодарная работа. Где-то надо быть политиком, чтобы отношения не испортить и добиться результата, который нам нужен. Это не всегда легко дается. Но это же еще и людям нужно объяснить здесь. Они ведь как судят? Летает бизнес-классом, живет в дорогих гостиницах, катается на дорогих машинах за бюджетный счет. А что вообще сделано-то?
Я сейчас с иронией об этом говорю, про перелеты и так далее. Мне вот в июне пришлось четыре раза в Москву и обратно летать. Конечно, для этого и силы нужны, и настрой боевой…
-Ну, и здоровье какое-то, наверное…
-Ну, здоровье. Оно или есть, или его нет. Поэтому в данной ситуации полагаю, что все-таки политика, закрученная на серьезной хозяйственной работе, это и есть сегодняшний российский губернатор.
-Как вы оцениваете сегодняшнюю политическую ситуацию в Камчатском крае? Как вы оцениваете местную оппозицию? Такую ли вы хотели бы оппозицию? Многие считают, что у Илюхина нет серьезных оппонентов, поэтому ему повезло.
-Я считаю ситуацию в регионе достаточно стабильной. В политической жизни совершенно точно. В моем понимании оппозиция – это мнение какой-то части населения, которую выражает какая-то политическая партия или организация. Оппозиция должна быть конструктивной, направленной на то, чтобы вместе с властью эту проблему решать. Вот такой оппозиции у нас нет, это точно совершенно.
-Это плохо или так проще?
-Не проще точно, потому что есть люди и организации, которые занимаются критиканством. Ну, озвучили и что дальше? Проблема должна в воздухе повиснуть что ли? Я с теми, кого сегодня можно к оппозиции отнести конструктивной. Например, к представителям парламентских партий. Там много людей конструктивных, которые приходят с проблемами, и они их озвучивают, предлагают варианты решения. И с ними, правда, приятно работать. И я всегда с ними работал, никогда не отказывался от диалога и впредь отказываться не буду. А есть такие: прокукарекал и рассветай - не рассветай. Причем, настрой всегда такой воинственный, недружественный.
-А предложить совершить политический подвиг – Парень или Аянку поднять?
-Не хотят. Некоторым из них предлагал пойти работать в правительство. Не хотят.
-Кому, например, предлагали?
-Не буду говорить, они знают. Больше пяти человек точно, кому я предлагал. Но есть те, кому и предлагать ничего не хочется, потому что сам их посыл всегда негативный. С таким настроем идти делать доброе дело для людей - это, значит, дело загубить. Мы готовы к диалогу. Приходите. Я готов к вам прийти, и хожу. С нашими «фронтовиками» (Общероссийский Народный Фронт - прим. редакции) часто встречаемся. Перед ними стоит задача что-то изменить, причем, заставить это делать власть. Но нас заставлять не надо, мы сами сегодня готовы! Так что оппозиция на Камчатке официально в виде парламентских партий есть, но это конструктивная оппозиция, с которой работать не то что комфортно, но по-деловому приятно. А критиканы всегда были, есть и будут. Но я бы не стал называть их громко называть оппозицией.
А мы пойдем на север
-Есть еще одна чувствительная тема – Корякия, отношения с КМНС. Удалось наладить диалог или это только видимость благополучия? Часто в соцсетях мелькает – тут их обидели, тут не заметили…
-Меня вообще трудно упрекнуть в незнании всего этого дела. Я жил и живу проблемами и Корякии, в том числе. Они (отношения) у меня никогда плохими-то и не были, если честно. Меня наоборот упрекают, что я больше внимания обращаю на север, чем на юг. Это неправда, хотя, может, и выглядит так. У них проблемы гораздо острее, они живут тяжелее, чем мы здесь на юге. Им больше надо помогать, чем, может быть, всем остальным. Но это кажущееся преимущество. Там много проблем, зачастую они сами их создают, потому что они так мир понимают. Они, например, хотят эту рыбу ловить, несмотря на все ограничения. И я их в чем-то понимаю. Когда человек вынужден в суде доказывать, что он коренной, это ведь унижает человеческое достоинство. Но к сожалению, сегодня так устроены отношения в этой сфере. Я не раз пытался это менять и доказывать, и обязательно буду делать это впредь. Потому что это несправедливо. Я и мои коллеги пытаемся делать что-то, чтобы там стало полегче и получше...
-Стало?
-В какой-то степени да. Сегодня мы решили вопросы доступности. Есть регулярное авиасообщение. Мы продолжаем работу, которую еще до меня начали, в части бригад социального назначения, медосмотров. Сегодня нет в селах проблем со снабжением топливом, продуктами питания, мы строить там начали. Да, не так масштабно, как хотелось бы. Мы наши долги перед ними как-то пытаемся отдавать. Почему долги? Потому что люди, живя на севере, ведь никуда оттуда не уедут. Я много езжу по северам и настроение людей вижу. Был как-то в Парени, их там 68 человек. Говорю, может, проще переселить вас? Ни в какую! И я помню эту корякскую историю с селом Рекинники, которое расселили. Сколько лет прошло уже, а они до сих пор помнят - это рекинникские. Поэтому больше нигде и не предлагаю. В Ильпыре сход проводили – сразу два лагеря образовалось. Бабушки говорят, конечно, переселите. А молодежь не хочет. Говорят, что их там устраивает. Только создать условия, чтобы они там жили.
Это дорого очень, это сложно, это иногда вообще неподъемно, но это надо делать. Когда детский сад построили в Аянке, это была радость неописуемая, потому что там десятки лет вообще ничего не строилось. В этом году в 8 поселках хоть по одному - по два дома мы строим. Детские сады, школы. В Усть-Хайрюзово 15 лет не было школы нормальной, построили школу-интернет, детский сад. В Хаилино новое почтовое отделение открыли. ФОКи эти появились. Да, они похожи на ангары! Но для села это точка притяжения. Еще раз скажу, это, конечно, не носит массовый характер. На Командорах мы очень много там за эти годы сделали.
-Да, картинки оттуда краше стали...
-Нет, ну правда, новый поселок, как яичко. В Оссоре с людьми встречался, говорят, а что вы на Командорах, вы лучше у нас постройте. Да я бы везде построил, если бы была возможность.
-Но многое ведь и от местного руководства зависит.
-Конечно. Меня еще упрекают в том, что уделяю внимание к северам, где живет 17 тысяч человек, а все избиратели здесь. Но я еще раз говорю, что там людям живется сложнее, чем здесь. И с точки зрения климатической, и с точки зрения занятости, медицинского обслуживания там сложнее. Хотя баланс мы стараемся соблюдать. Корякия – боль моя. Потому что я на себя ответственность какую-то взял за эту землю, за людей и стараюсь по мере сил и возможностей жизнь там облегчить. Что-то получается, что-то нет. Но на месте не стоим, это точно.
Деньги, «золотые школы», «Сыпучка», шопоголики и др.
-Возвращаясь к деньгам. Насколько эффективно вложение бюджетных средств во многие краевые проекты? Самый знаменитый пример – «золотая» школа в Эссо. Нужно ли было этот миллиард вбухивать в сельскую школу? Ведь на эти деньги можно было две или три школы в той же Корякии построить.
- В Корякии за эти деньги мы смогли бы примерно две трети этой школы построить. Логистика резко усложняет и делает строительство там дороже. Нужна ли была такая школа в Эссо? Нужна была. Она не миллиард стоила, а чуть больше 800 миллионов. Сегодня в Эссо пришлось опять вернуть и старую школу, потому что этой уже не хватает. А тогда она была построена как бы на вырост. И я рад, что мы эту школу построили, ребятня там счастлива, в спортзале проводятся районные соревнования. Я ни минуты не жалею, что она там появилась.
-В Усть-Хайрюзово разве школа-интернат дороже обошлась? Вроде же говорили про 400 миллионов.
-Ну, в Эссо школа-то больше была. А в Усть-Хайрюзово учебный комплекс гораздо меньше. Сегодня все, что касается трат бюджетных средств, рубля-то лишнего не потратишь. Ведь все эти проекты проходят госэкспертизу, сметная часть смотрится под лупой. Эффективность расходования бюджетных средств при строительстве таких объектов она очень понятна, прозрачна и пристально изучается. Поэтому даже если захочешь унитаз не по проекту поставить, ты его не поставишь. Сметную часть тебе завернут, и ты будешь искать какой-то более бюджетный вариант. Это сейчас можно наблюдать на строительстве школы в городе Елизово.
-А она сколько стоит? Тоже не меньше миллиарда?
- Я поставил задачу закончить стройку 26 июля, они там подведут итог. Тогда я смогу сказать, сколько она стоила не только в деньгах, но и организационно. Там же мы еще благоустройство вокруг школы и улиц прилегающих взяли, чтобы весь этот район «заиграл». Это будет самая большая и самая современная школа на Камчатке: на тысячу человек, со спортзалами, тиром. Дорого? Наверное, дорого. Особенно в сравнении с материком. Но мы же понимание сегодня находим в правительстве Российской Федерации, когда эти цены озвучиваем. Кстати, что касается стоимости квадратного метра жилья, у нас на юге Дальнего Востока есть регионы, где она выше.
Я помню, ты меня как-то шопоголиком назвала за то, что край что-то приобретает. Все, что мы взяли, мы использовали. Кроме кинотеатра «Горизонт», разве что. Покупали его для того, чтобы сделать там выставочный центр. Но к тому времени, пока решался вопрос, бизнес вышел с предложением по бывшему ниссановскому центру, который удобнее и новее. А сейчас занимаемся вопросом организации в «Горизонте» борцовского центра, Светлана Галянт подключилась. Все, что покупали на бюджетные деньги, все использовали. Например, мелькомбинат, «Камчатскую мельницу». Все же стояло «убитое», забрали, вложили деньги. Сейчас все работает. Наш комбикормовый завод снабжаем. Птицефабрика «Пионерская». Чуть не порвали ее! В край забрали, не дали порвать. Работает, слава богу. «Камчатбургеотермия», «Тепло земли», тоже долги заплатили, висело в воздухе. Сейчас работает на благо края. Таких примеров достаточно много. Я просто знаю, что ничего хорошего за небольшие деньги не сделаешь.
Или, когда мы принимали решение по поводу асфальтирования. Мы же понимали, что это «головняк» вообще жуткий. И денег немалых стоит. Но сегодня 6 районных центров уже в асфальте, сейчас на север пойдем. Хорошо или плохо? Я считаю, хорошо и стоит тех денег. Может быть, можно было бы потратить более эффективно? На что? Раздать в виде каких-то социальных пособий, проесть? Можно было. Но это-то уже осталось, это будет. В этом году в Усть-Камчатск уже на ремонт поселковых дорог зашли. Приятно такими вещами заниматься, потому что делается, для комфорта людей. Может быть, и минимального.
Я соглашусь в какой-то мере в части эффективности расходов. Вот мы 3 года «играем» на торгах уже учебный комплекс в Каменском, где ребятишки в приспособленных помещениях учатся. А никто не выходит из подрядчиков. Потому что понимают все, чего стоит организовать стройку там, где завоз грузов три месяца всего. Это целую войсковую операцию надо провести. 600 миллионов рублей – много это или мало? По площади это примерно половина Быстринской школы. Вот затаскиваем всех чуть не за волосы… А пересчитать смету нельзя, потому что и надо бы поднять миллионов на 100. Но оснований для этого нет, потому что уже есть решение госэкспертизы. Не замкнутый круг, конечно, решение какое-то найдем.
А находятся часто такие подрядчики залетные, что лучше бы и не находились. Вот школа искусств им. Кабалевского. Отыграли аукцион, приморцы выиграли. А еще и директор школы бывшая взяла, подмахнула бумаги за якобы выполненные объемы. Но их же не было! Но сейчас вроде состоялся конкурс, зашел нормальный подрядчик.
Я считаю, что если неэффективное что-то есть, то оно вызвано в первую очередь какими-то объективными причинами. Поэтому деньги приходится перераспределять на другие объекты. Это есть, к сожалению. И по этой же причине складывается ощущение, что у нас много долгостроев.
-На днях счетная палата обнародовала список. Больше 300 недостроев у нас.
-Я список пока не видел, надо понять, что это за объекты. Если туда вписали корякские мини-ТЭЦ, то понятно, что их никто никогда не построит. Это наследство нам досталось от округа, что с ним теперь делать? Или краевая больница. Но мы-то ее каждый год строим. Когда начинали, я говорил, что мы будем строить, исходя из наших возможностей. Так же, как театр кукол, каждый год, исходя из средств, которые мы выделяем. В расчете, что мы получим федеральную помощь. И ее мне, чаще всего, удается сюда привести. В 2018 году Камчатка вошла в пятерку по стране по объему дотаций из федеральной казны. Сразу после, к примеру, Чечни и Крыма! И больше получили чем та же огромная Башкирия! 42 миллиарда поступило! Много или мало? Наверное, на все необходимое не хватает. Но я стараюсь выжать максимум возможного. Или стадион «Спартак». Когда я эти трибуны начал сносить, мы не думали, что там под землей окажется такой бедлам. Три года потратили на то, чтобы все это выгрести, поменять, сделать, засыпать. Думаю, что в следующем году к лету он у нас будет готов. Есть объективные причины, которые не все понимают. Их надо объяснять. Возможно, этого в достаточной мере не делалось.
-Правильно, ведь мы же сегодня жить хотим нормально, а не потом когда-нибудь...
- В части отношения людей к происходящему. Несколько лет назад надо было закрывать на ремонт плавательный бассейн на 9 км года на два, чтобы провести работы по сейсмоусилению, внутренние работы, вентиляцию. Много работ нужно было провести. Посыпались жалобы. Я встречался с родителями. Они кричали, конечно. Пытался найти решение, объяснить мамочкам, что надо потерпеть, может быть, поездить в елизовский бассейн. А мне две активные мамы говорят, что все понимают, только им через два года это уже будет не нужно, потому что дети уже вырастут. Меня это так зацепило! Ведь это правда, и она на поверхности! Нашли компромиссное решение, закрыли бассейн на 4 месяца, запустили в ноябре или декабре. Но люди не пострадали.
-Вы назвали объекты: стадион «Спартак», краевая больница. Какой еще объект есть у губернатора Илюхина, который бы он хотел оставить после себя достроенным?
-Я дострою обязательно больницу, аэропорт, театр кукол, мне обязательно нужно достроить дорогу на Мильково, автозимник Анавгай-Тигиль, дорогу на Усть-Большерецк, еще 6 или 7 детских садов и школ, жилье… Я хочу построить мост через Авачу в районе аэропорта. Мы уже и проект сделали, ищу сейчас под него деньги. Он нужен: и Елизово разгрузить и учитывать развитие Паратунского куста, с учетом возможного прихода «Розы Хутор».
-Ну, планов-то еще на пару сроков?
-Пару сроков не потяну точно, но хочу, чтобы все эти стройки пришли в такой необратимый процесс, что они обязательно будут закончены. Тогда я со спокойной совестью смогу уйти. Не могу раньше, потому что хочу все это «догрызть».
-А «Сыпучка» вам зачем? Ведь только чиновники используют, туристов там не принимают.
-Она и не должна была туристов принимать. Это резиденция. В 1972 году это была база обкома партии и облисполкома. Она собственностью региональной была всегда. Я знал, что существует «Сыпучка», но никогда там не был. Когда работал в Якутии, приехал в отпуск и встретил Владимира Новикова, который тогда был директором этой базы. Он показал мне эскизы, рассказал, как добивается восстановления. И когда я сюда вернулся главным федеральным инспектором, заезжал пару раз, в каминном зале старом был, видел весь развал. Обидно было. Полтерритории бизнесмены с двух сторон оттяпали. Подумал, наверное, не совсем глупые в советское время были мужи государственные, которые выбрали это место. А когда уже губернатором стал, кого мы только не просили разместить приезжающих гостей и делегации, накормить. Эти представительские вещи всегда есть, куда от них денешься. И году в 2012 пришел ко мне Владимир Рузин, говорит про «Сыпучку». Привез туда, походили, посмотрели бесхоз, деревянный бассейн-колодец. Я сначала собрал бизнесменов, говорю, вот есть территория, давайте вместе восстановим. Все покривились. И тогда я принял, считаю, правильное решение – восстановить.
Конечно, это стоило денег. Но я же вкладывал эти бюджетные деньги не в себя, ни в Ивановых-Петровых, а в нашу краевую собственность. И сегодня за «Сыпучку» можно бить только меня, потому что я на это пошел. Там нет золотых унитазов, там все достаточно просто, без изысков. Там есть большой зал для совещаний и приемов, 20-30 номеров, два или три домика. Этого вполне хватает для размещения делегаций. Там все сделано по стандартам ФСО для приема первых лиц. Там сегодня может работать президент, премьер (он там три раза останавливался). Ведь обычно же приезд большого начальства – это перекрытые дорог и все остальное. Сейчас этого в городе нет, все проводится в Паратунке.
-Но полпред, насколько я знаю, всегда в «Северных приключениях» останавливается.
-Он останавливался у нас пару раз. Но совещания проводит у нас на «Сыпучке». Федералы, крупный бизнес у нас останавливаются. Я считаю, что я сделал хорошее дело. Для меня эти расходы - вложения в активы, сейчас они прибыльные и спокойно работают. Которые, если казне так понадобятся деньги, что их придется продавать, то она выручит за них хорошие деньги. Да, мы вложились туда, сделали место востребованным.
-Но это же был единственный крупный объект, построенный в рамках краевой программы по развитию инфраструктуры туризма. А получается, на краевые деньги вип-туризм развиваем.
- А без представительских таких мест никуда. Например, решения по «Новатэку» премьером принимались там, документ по ТОРам подписывался там. Там много решений принято в части развития Камчатки. Я бы не назвал это закрытой вип-базой. У наших коммерсантов есть такие резиденции, что вообще попадешь-не попадешь. Не знаю, за счет чего их содержат. Мне постоянно тычут этой «Сыпучкой». Не для себя же строил. Крайний раз купался там в мае. А так на деловых встречах чаще бываю.
-Они, кстати, не платят, эти гости понаехавшие?
-Почему? Платят. Если бы «Сыпучка» работала как обычная гостиница, она была бы востребована. И сегодня туда многие хотят попасть. Но когда официальные делегации приезжают, то визиты, как правило, за счет принимающей стороны, а если командировки, то все платят по довольно высоким расценкам. Все необходимое там есть. И если вдруг завтра нужно будет решить вопрос с приватизацией, то проблем никаких не будет. Она тут же уйдет, и краевой бюджет очень хорошо на этом заработает. Гостиница отвечает всем требованиям, недавно то ли три, то ли четыре звезды получила.
Боль и занозы губернатора
- Какие самые главные неудачи у губернатора Илюхина? За что досадно и что уже не исправить?
-Мне очень досадно за Корякию. Я думал, что там удастся сделать все быстрее и масштабнее. Но я ни в коей мере эту работу не оставляю, занимаюсь этим и буду заниматься впредь.
Петропавловск-Камчатский. Мне очень хочется, чтобы этот город стал не просто любимым для людей здесь живущих, для тех, кто уехал отсюда давно. Я хочу, чтобы он был более добрым, комфортным, чистым, чтобы светлее стал что ли. Пока это тоже не очень удается, честно говорю. Казалось бы, маленькая победа с сопкой Никольской, но она есть. Набережная, улица Ленинская, когда я только начинал, вспомните, какие были. Жутко было. Я рад, что это появляется потихоньку. И люди перестали на тротуары машины ставить. И конечно, мне, прожившему здесь большое количество лет, эти изменения видны. Мне очень приятно, что этим летом тюльпаны, которые высадили, люди оберегают, лавочки не ломают. Значит, что-то меняется в душах. И доведем мы до ума эту Култушку, все здесь будет. Но мне хотелось бы, чтобы у людей было более трепетное отношение к тому, что есть. Да, иногда стыдно за эти обшарпанные фасады, за какую-то не ухоженность. Как нелюбимый ребенок какой-то сегодня Петропавловск. Но я его очень люблю. А люди вправе требовать, чтобы здесь было комфортно и хорошо.
-Когда говорят, что надо выйти из зоны комфорта, мы - жители Петропавловска, говорим, что нам не надо выходить, потому что мы в него и не заходили.
-Это да. А если уж по-честному говорить, новые улицы на Северо-Востоке, например, отвечают всем требованиям. Там деревья вырастут и все будет классно. Там есть все необходимое для жизни. Но отношение иных граждан к своему жилью какое-то временщицкое. Это напрягает, убивает. Это, наверное, самая большая досада, что ситуацию мы пока не можем переменить. Все какое-то латание получается. Вот Петропавловск - он как заноза в сердце. Мне казалось, что с Алексеевым (глава Петропавловска ушел в отставку в 2014 году и покинул Камчатку – прим. Редакции) нам многое бы удалось сделать, правда. Но не получилось. В этой части очень хочу, чтобы у Петропавловска-Камчатского появился мэр, который бы любил, уважал эту территорию, людей. И тогда, может быть, и люди по-другому бы стали относиться.
-А нынешний глава вас чем не устраивает?
-Ну, нынешний работает. И мне кажется, что отношение людей к нему становится лучше. Дай бог, чтобы продолжалось и усиливалось. Помогал и буду помогать в этом. Но очень хочу, чтобы в городе был какой-то прорыв. Пока не получается. Вот детскую библиотеку мы построили – таких почти нигде в стране не строят, сейчас театр кукол достроим, «Водник» мы построим, жилье на 9-ой школе строим, детсад на Арсеньева в течение года-двух закончим, морской собор, центр исторический мы в порядок до конца приведем…
-Южной частью города, может, заняться, наконец? А то кроме поликлиники и двух домов на Индустриальной там за 10 лет ничего не сделали.
-Пойдем, обязательно пойдем в Ленинский район. «Водник» сейчас построим, пограничники сдадут базу и городок, следующая будет Рябиковка - будем сносить и застраивать. Мы больше за границы существующего города выходить не будем, будем строить в черте города. Надеюсь, что южная часть Петропавловска заживет. Мне она тоже очень нравится, я жил там на 12-ом магазине, на Беляева. Туда надо жизнь вдохнуть.
-Ну, когда вдохнете эту жизнь, тогда и общественные мнение, может, задышит более спокойно.
- Может быть.
«Рейтингам не верю!»
-В прошлом году, если верить доступным данным, ваш рейтинг падал, но при этом, как это ни удивительно, рейтинг Владимира Путина вырос, несмотря на непопулярные решения на федеральном уровне – одна пенсионная реформа чего стоит. Мы оказались единственным регионом в стране, который показал такой результат. В этом году ваш рейтинг, по данным ФОМ и ФСО, продолжает снижаться. Вы с чем это связываете?
-Я, правда, ни с чем это не связываю. У меня отношение ко всем рейтингам – положительным или отрицательным, крайне негативное. Потому что жить по рейтингам нельзя. Я хочу просто заниматься делом. Которое будет просто приносить пользу людям. живущим здесь. Как бы это на рейтинги ни влияло. Я не знаю, почему он там падает или растет. Конечно, крайне неприятно слышать, что что-то там у меня рухнуло. Но если это повлияет как-то на рост бюджета и доходной части, то я готов падать хоть куда. Но это никак не влияет… Я могу только сожалеть, что камчатцы вынуждены все это читать, что-то там додумывать, вместо того, чтобы спокойно жить, детей воспитывать…
-Так их же опрашивают составители рейтингов-то! Это же общественное мнение.
-Не знаю, кто там и кого опрашивает. Хотя, как политик, я не могу оставлять эти данные без внимания. И безусловно, нужно думать, что делать, чтобы не выглядеть совсем плохо на общем фоне. Тут мне недавно сказали, что я 24-ый в Российской Федерации, и после меня еще бог знает сколько моих коллег. А до этого был 12 или 13-ым. А в каком-то еще рейтинге - в хвосте. Я уже побывал везде! Но раньше, когда на эти рейтинги не обращали внимания, было проще. Сейчас жить по рейтингам я не хочу. Я живу, работаю, как могу, как умею. То, что некая искусственность присутствует в этих данных, могу заявить со всей партийной ответственностью.
-«Сливают»?
-Не знаю, как это назвать. Правда, тема неприятная. Даже когда говорят о хороших рейтингах, я говорю коллегам, что с высоты всегда очень больно падать. Я всегда исходил из принципа, что стабильность важна в любом деле. Я знаю, что мы можем быть лидерами. Но для этого сегодня нужно сделать так, чтобы Камчатка была стабильной.
При этом для меня очень важно мнение камчатцев. И я всегда спрашиваю, а где же те, которым нравится ездить по новым дорогам, или те, которые теперь могут летать из глубинки, или которые сегодня получают повышенные пособия и так далее. Где эти люди? Неужели это они такую оценку дают? Не верю я в это. Для меня очень важно мнение людей. Я живу в Елизово, хожу там в несколько магазинов, хлеб покупаю, еще чего-то. Люди со мной общаются. Ну где-то уже год, наверное, как перестали с проблемами подходить. Перестали верить? Но я же вижу отношение людей, от меня же на другую сторону улицы не перебегают, руки не прячут и глаза не отводят при встрече. Надо просто осмыслить, понять, что происходит. Недавно был в Лесной, насколько люди там открытые светлые, несмотря на большое количество проблем.
-А у них просто нет интернета доступного.
-Может быть. Потому что люди – это главные оценщики. Но надо сказать, что в целом сегодня отношение к власти изменилось. Нам еще разбираться и разбираться, почему это происходит. Казалось бы, многое делается в стране и на Камчатке.
-Но этого, наверное, мало. Неоправдавшиеся или затянувшиеся ожидания изменений приводят к неверию.
-Возможно. Это про тех молодых мамочек в бассейне, о которых мы говорили. Нам надо сегодня!
-Но это же правильно. Мы же потребители государственных услуг, налогоплательщики, в конце концов. И хотим жить по-человечески сегодня.
- Государству сегодня, правда, нужно делать работу над ошибками. В части выстраивания коммуникаций. Постоянное наше желание лучшего, светлого будущего… Мы же понимаем, что завтра оно не появится. Вот пример по Чапаевке. Ехал к фермеру, увидел на остановке люди собрались, вышел. Они про знаменитый запах рассказывают ОНФ-овцам. Долгое время эта проблема висела в воздухе. Ну, выливают эти отходы и выливают. Наверное, по закону, если не запрещают… Но по сути-то негодяйство получается. Во-первых, землю там загубили. А во-вторых, людям жизнь отравили. Мамочки там с детишками говорят, что духан такой стоит, что хоть вешайся. Поехали к этому предпринимателю. 5 минут в этом помещении простояли, пропахли. А когда это каждый день? Я говорю коллегам из Минприроды и городской администрации, что эти люди, фермеры никуда с Камчатки-то уезжать не собираются, что-то выращивают там, кроликов разводят. А мы ничего сделать не можем, чтобы они могли дышать. Зачем отравлять жизнь людей? Вот тут и начинается формирование общественного мнения. Раз власть ничего сделать не может, то зачем такая власть? Я поборол несколько схожих проблем - на 16 км, на 19-ом частично, в Сокочах сколько занимались. Всегда решение найти можно. Минимизировать можно по максимуму. Мы наведем и там порядок. Ведь дышать-то сегодня надо.
Я надеюсь, что камчатцы, мудрые в основе своей, всегда разберутся, где правильные, а где неправильные рейтинги. Я правда, страдаю от недостатка этого общения. Но это, говорят, не очень хорошо…
-Ходить и жать всем руки?
-Но я хожу, кто-то подходит, кто-то не подходит. Яйцами сегодня в меня никто не кидает, помидорами тоже.
-Дорого же!
-(Смеется) Идеального ничего не бывает. К этой большой зеленой рыбе (показывает на карту Камчатки) и к людям, которые здесь живут, я отношусь с большим уважением. Но сегодня говорить о том, что жутко упали в части численности, нельзя. В некоторых южных регионах миграционная ситуация хуже. И я горжусь тем, что мы сегодня делаем, решаем проблемы. Может, больше с людьми надо встречаться.
-На выборы, я так понимаю, пойдете?
-Я говорил, что много надо доделать. Я намерен идти в 2020 году на выборы и буду просить поддержки и у камчатцев, и у президента, чтобы они это решение поддержали. Намерения такие есть.
«Человек Вексельберга»?
-Илюхина называют человеком Вексельберга. Чей вы? Кто из олигархов в друзьях?
-(Смеется) Я в свое время к бизнесу имел отношение. Могу сказать совершенно точно, в бизнесе друзей нет. То, что касается олигархов, то с ними я не знаком. Я знаком с Романом Абрамовичем, с Виктором Вексельбергом, с Леонидом Михельсоном и еще с очень многими уважаемыми людьми, которые очень много работают …
-И которых никто не любит.
-…И им удается зарабатывать деньги, за что их не любят. Но суть в том, что я ничей человек. У меня был достаточно сложный период в первые два года работы губернатором. Но все коллеги, имеющие отношение к бизнесу, поняли, что Камчатка для меня самое дорогое. И они оставили всякого рода попытки что-то как-то порешать. Илюхин - это Камчатка и все. Если Камчатке хорошо, то значит, и с властью по конкретной теме тоже будет хорошо. То, что касается группы «Ренова», то это вообще старая связь.
-Это когда вы свои акции им продали?
-Да, мы же золотом занимались. Они тогда наш золотой бизнес забрали и все. Сделкой занимался мой тогдашний партнер. Я никого из них и в глаза не видел.
-Много денег выручили, если не секрет?
-Да немного. Я на эти деньги гостиницу «Русь» обустроил и все.
У меня со всеми достаточно ровные человеческие отношения, они в меру сил помогали Камчатке и помогают, независимо от того, какие у них здесь интересы. Я рад, что сегодня Камчатка, пожалуй, одна из немногих российских территорий, где почти весь крупный бизнес страны вкладывается, работает. Коллеги нам даже завидуют. Газпром еще до меня здесь был, пришли «Ренова», «Новатэк»…
-«Роза Хутор» заходит…
-Ну, тут еще не все ясно. Но думаю, что какая-то часть из того, что было задумано, может быть реализована. Еще раз говорю, я рад, у Камчатки есть такие друзья. Они в большинстве своем сегодня не просто бизнес здесь делают, они уже друзья нашей земли. Я этим даже горжусь. Так что крупный бизнес - не друзья Илюхина, они друзья региона.
Команда губернатора
-Владимир Иванович, перед регионами сегодня поставлены глобальные задачи в рамках реализации национальных проектов. Сегодняшнее правительство Камчатского края в силах с ними справиться?
- Действительно, сегодня перед нами новые вызовы, национальные проекты, новые задачи, поставленные известным указом Президента России, которыми надо заниматься. И мы с этой масштабной работой обязаны справиться. Но для этого необходимо многое поменять. В первую очередь, механизм государственного управления, который существует в регионе. Его, наверное, пора менять. Причем не корректировать, а реально менять.
-Но вы корректировать пытались уже несколько раз…
-Да. И здесь важно управлять ситуацией, а не догонять ее. Мы действительно понимаем, что всем нужна реформа государственного управления на Камчатке. Она назрела.
-И что, всех разогнать и новых собрать?
- Их новых нет, их же вырастить нужно, нужно найти. Но полагаю, что конструкция, которую мы сейчас разрабатываем, как раз предполагает использовать возможности уже наработанного опыта. Но без какой-то свежей крови, без креатива эти задачи уже не решить. А креатив кто должен принести? Свежие люди. С этой точки зрения очень важно, во-первых, баланс соблюсти, а с другой стороны, важно, чтобы не пришли люди случайные, которым важно посветиться и уйти… У нас «фонариков» же много было…
-Ну, случайных в вашей команде, честно говоря, и так хватает.
- Да, хватает. Поэтому могу анонсировать, что в самое ближайшее время я приму решение о введении должности председателя правительства. Причем это будет не новая должность, а этими полномочиями будет обладать первый вице-губернатор. Многое поменяется и в структуре правительства, но об этом позже. Но в целом посыл именно такой.
Потому что тех наработок, которые были, сегодня явно недостаточно. И задачи, которые стоят, нужно решать по-новому, в соответствии с запросами сегодняшнего дня. А мы креативить перестали.
- Председатель правительства будет отвечать за хозяйственные опросы, а губернатор за политику? Или не будет такого разделения?
-Губернатор – это, по большому счету, многостаночник. Вопросы, связанные и с решением каких-то политических задач, и хозяйственной деятельности все равно находятся в ведении губернатора, и никуда от этого не уйдешь и этим нужно заниматься ежедневно. Вопрос в другом. Я уже достаточно давно работаю губернатором и могу сказать, что никогда прежде не было такой связки и взаимодействия с федеральным правительством, как сейчас, когда началась реализация нацпроектов. И я вынужден уделять этому много времени. И, конечно, нужен человек, который вплотную занимался бы здесь вопросами территории, работой с муниципалитетами, хозяйствующими субъектами. А решением вопросов, связанных с федеральными площадками, конечно, должен заниматься губернатор. И этому будет уделяться много времени. Поэтому здесь некоторое разделение функций, конечно, будет. И основной упор по работе на территории ляжет на плечи председателя правительства. Хотя, безусловно, без решения губернатора ничто не сдвинется с места.
-Понятно, что никто губернатора не задвинет за шторку… Что еще предполагает грядущая реформа? Сначала будет какая-то аттестация действующих чиновников? Как их будете сепарировать? Чего им ждать?
-Подробно мы об этом расскажем чуть позже. Но, безусловно, это будет комплексная процедура, аттестация, по крайней мере, по тем направлениям работы, которые действительно требуют новых подходов к реализации поставленных задач. Конечно, там будет особый подход к подбору этих людей.
-Как вы оцениваете кадровый потенциал региона? Известно же, что Камчатку покидает много талантливых, выдающихся, продвинутых, тех самых креативных людей. Многие уехали не только с Камчатки, но и из России.
- Судя по тем механизмам, которые применяются государством, администрацией президента, самим президентом в части формирования нового кадрового корпуса, конкурс «Лидер России» и так далее, недостатка в креативных людях нет. Они есть. И очень важно, чтобы эти люди нашли место в этой системе координат, в системе государственного управления. И им как раз должны помочь разобраться более опытные специалисты. Я уже говорил о балансе, который нужно соблюсти в кадровом подборе. Чтобы реализация новых проектов шла безболезненно, мягко, с использованием лучших практик, которые уже есть и у нас, и в России в целом. Полагаю, что это обновление и омоложение, которое сегодня проходит в системе госуправления, безусловно, несет в себе много положительного.
Что касается Камчатки, могу однозначно сказать, что у нас кадровая проблема была, она остается. Хотя, прямо скажем, у нас правительство-то не самое старое, и это не только про возраст. Я всегда старался опираться на местные кадры, на камчатских специалистов, которые бы помимо профессиональной составляющей еще и понимали, где они живут. Чтобы отношение к Камчатке было особенным. Потому что без уважения к традициям, к людям очень сложно здесь карьеру построить. Я это все на себе испытал, работая в разных территориях. Уверен, что в момент, когда принимались те кадровые решения, они были правильными.
Сегодня, если встанет вопрос, приглашать к нам специалистов или не приглашать, конечно, скажу, что надо звать людей. И думаю, что желающие приехать работать на Камчатке найдутся. Хотя еще раз говорю, в основе должно быть уважительное отношение к нашей земле и людям. Это очень важно в государственной службе.
-Ни один губернатор не справится с работой без умной, профессиональной, надежной команды. Есть мнение, что кадры - слабое звено губернатора Илюхина. Вы часто разочаровывались в своей команде за 8 лет? Много было этих разочарований?
-Были. Были и есть. Последние несколько лет я на это стал смотреть несколько иначе. Со сломанными или надломленными людьми сложно что-то позитивное реализовать. И, к сожалению, не все проверку на прочность проходят. Многие понимают и расценивают свое назначение несколько иначе, начинают вести себя не должным образом. Это мешает работе. Не всегда удается от этого избавиться в одночасье. Но это происходит.
-Череда последних отставок. Назывались в основном личные причины для увольнений. Они были связаны с тем, что вы сказали?
-Не только. Если говорить конкретно, например, о Валерии Карпенко или Татьяне Лемешко, мы понимаем, что поводы там были другие совершенно. Но если говорить о ситуации в каком-то общечеловеческом плане, то люди ушли на пенсию. Поводом послужили разбирательства, о которых вы знаете. Но полагаю, что и без этого кадровые решения рано или поздно были бы приняты.
Я не считаю это кадровыми ошибками. Но такую работу в кадровом вопросе периодически приходится проводить. Многие там упрекают, что я там слишком добрый...
-Излишне мягкий...
-Я правда добрый, но я не добренький. И могу быть очень жестким, но только тогда, когда люди этого заслуживают. У нас в правительстве министры поменялись практически все, зампреды на две трети обновлены, я не говорю про глав муниципалитетов, про тот же Петропавловск-Камчатский. Кто-то даже называл это кадровой чехардой. Я пять глав города поменял, был инициатором этого, потому что считал, что люди недорабатывали. За исключением Алексея Алексеева (там пришлось принять нелегкое решение из-за вопросов следственных органов). Кадровый вопрос сложный. И государственная машина иногда сбоит, потому что люди здесь не выдерживают. Кто-то понимает это и уходит, кого-то вынуждены из власти убирать, потому что не понимает, где находится и чем занимается. Но ведь сегодня скамейки запасных, длинной очереди на поступление на госслужбу нет. Работа тяжелая, зачастую неблагодарная, не всегда хорошо оплачиваемая, никогда хорошим не будешь, надо быть готовым к тому, что всегда будет какое-то недовольство от сделанного... И поэтому всегда приятно услышать добрые слова за какую-то хорошо сделанную работу. Правда, это редко бывает, но к этому надо стремиться.
Семья, дети, покой и пенсия
-Почему ваша семья не живет на Камчатке? Вот вы призываете молодежь оставаться в регионе, а ваш сын здесь не живет.
-Он учится в Москве. Когда закончит, примет решение сам. У него уже сейчас есть предложения от наших камчатских предприятий.
-А на кого он учится?
-Он учится в Академии госслужбы, будет специалистом в области имущественных отношений. Он окончил бакалавриат, служил здесь, сейчас поехал доучиваться заочно, работает. По окончании учебы будет принимать решение. Я приветствовать буду, если он сюда приедет. Но есть один нюанс.
-Губернаторский сынок?
-Да, сынок губернатора. Меня это, честно скажу, гложет. И мне проще, когда их здесь с супругой нет, потому что я свободен в решениях. Лера с ним там сейчас, в Москве. Это не укрепляет семейные отношения совершенно, но как-то и им проще. Они переживают за то, что сейчас в сетях происходит. Но мне кажется, что малой примет правильное решение, у него к Камчатке трепетное отношение. Важно, чтобы во время учебы он не стал 100-процентным москвичом. Думаю, не станет. Парень достаточно скромный, неглупый. Я настаивать не буду на том, чтобы он сюда приехал. Пусть сам решает. Он знает мое отношение к Камчатке.
-А у вас только сын? Дочерей нет никаких?
-Два сына. Старший сын от первого брака Денис уже взрослый, женат, живет и занимается бизнесом в другом регионе. Там внук. Оба сына родились на Камчатке.
-А какая пенсия будет у бывшего губернатора Илюхина? 180 тысяч или больше?
- Около 100 тысяч рублей. Это правдивая цифра. Много это или мало для губернатора? Наверное, большинство камчатцев скажет, что много. Но если им показать, с чем уходят на покой другие люди схожего статуса, они задумаются...
-После того, как губернаторство Владимира Илюхина в 2020-ом или 2025 году закончится, он где будет жить? На Камчатке, как Бирюков, или где-нибудь в более комфортных условиях?
-Думаю, что я, конечно, буду куда-то ездить. В Калининград, где есть дом…
-В Геленджик…
-Нет, в Геленджике никогда не был, там у меня ничего нет. Мне всегда нравился Сочи, куда я в 96 году приехал и полюбил его очень. Сейчас от него устаешь. Я там периодически бываю на форумах. Но это другой город стал. Калининград мне тоже нравится. Жене нравится больше, она там бывает периодически. Но я не смогу никогда жить ни в Сочи, ни в Калининграде, ни в Москве. Я буду жить на Камчатке. Пока меня отсюда не будут выселять, выгонять, я буду жить здесь. Я очень люблю свой дом. Тот самый перестроенный детский сад, который я якобы у ребятишек забрал. 17 лет там не было детсада, когда я эти развалины брал! Мне иногда так обидно это слышать. Я мечтаю, что, когда все это закончится, у меня опять появится собака и я буду жить в городе Елизово. Потому что собаки, которых я люблю, это чау-чау. И в Калининграде или Сочи ей будет очень жарко.
Но я же понимаю, что достаточно сложно после того, как оставишь какой-то пост, оставаться жить на этой территории. Это, конечно, будет вызывать какие-то душевные расстройства. Но я думаю, что с этим справлюсь. Я намерен продолжить свою активную жизненную деятельность на благо Камчатки.
А что касается 20-го или 25-го года, я такими временными категориями не мыслю. Они для меня отсечены теми объектами, о которых я сказал. Как-то кто-то из коммунистов написал: «Илюхин, Камчатка - это не стройотряд!». А я хочу, чтобы везде что-то строилось! Когда по всей территории движуха какая-то, стройки, это же классно. Что в этом плохого? Я совершенно искренне, когда мы организовали выпускной вечер, обращался к выпускникам. В сетях все как-то переиначили, исказили. Неприятно, конечно.
«Я пойду в Сеть»
-Так может, пора к людям выйти в соцсети на откровенный разговор?
- Я пойду в Сеть. Мне коллеги давно говорили, что надо идти в соцсети, а теперь у меня у самого появилась такая потребность. Мне очень хочется попикироваться со всеми, кто там… Были раньше попытки по открытию аккаунта правительства. Но оно все какое-то полуживое, потому что оно еще не мое. Но если зайду, там все будет по-другому. Мы активизируем эту работу в соцсетях, потому что возможности сетей для контакта с гражданами и решения их проблем власти пока используют не в полной мере.
Но я человек увлекающийся. А вдруг там какой-то ненорматив? Мне всегда больно, обидно, когда несправедливо критикуют. Кто-то там сейчас «ненорматив» по отношению ко мне строчит, потому что знает, что я ему ответить не могу. Мне, конечно, будет сложно сдерживаться, ведь не ответить не смогу. Но буду пытаться.
-Так, когда пойдете-то?
-Я думаю, в июле или в августе. Мне просто с силами надо собраться.
-В сетях сложно. Накал негатива сейчас просто зашкаливает. И там чаще плюют, чем хвалят. И это, в принципе, объяснимо.
-Помнишь анекдот про бабушку? Я уже на спину-то плюнула, говорит. Но я новую интерпретацию этой вещи услышал. Оказывается, эти слова Конфуцию принадлежат, и он сказал, что те, кому в спину плюнули, они идут впереди, они лидеры. Я понимаю, что с людьми нужно говорить открыто. И я попробую.
Беседовала Гузель ЛАТЫПОВА, РАИ «КАМЧАТКА-ИНФОРМ»
18 июля 2019 г.