Независимая газета та, которая не выходит
Из цикла «Наши люди»
Среди коллег Вадима Михайловича сложилось устойчивое выражение, самая настоящая поговорка: если чего-то не знаешь, забыл, не можешь найти нужную информацию – «Спроси у Богомолова». Он точно знает. Он никогда ничего не забывает, а если вдруг и запамятует, у него есть надежные подсказки, потому что он все записывает, систематизирует и бережно хранит. В его личном домашнем архиве можно найти издания, которых нет ни в государственных архивах, ни в библиотеках Камчатки.
Журналисты окружают Вадима Михайловича не только на работе, но и в семье. Его супруга, Ольга Богомолова – начальник службы информационных программ ГТРК «Камчатка». Сын Антон после окончания журфака ДВГУ работает в сфере, смежной с журналистикой.
Вадим Богомолов родился в Петропавловске в 1960 году, после учебы в вузе работал в газете «Камчатский комсомолец». Был корреспондентом, затем главным редактором газеты «Вести», с 2006 года – заместитель главного редактора газеты «Камчатский край». Стаж длиной в 30 лет, а между тем, в журналистику Вадим не рвался.
После окончания школы он поступал на Восточный факультет ДВГУ, на китайское страноведение. Не удалось, вернулся на Камчатку и до армии работал в гидрографии. Отслужив, еще некоторое время работал там же, а в декабре 1982-го поступил на рабфак ДВГУ с намерением получить диплом историка. Так что журналистом Богомолов стал, можно сказать, случайно, а его интерес к истории превратился в образ жизни. Вадим Михайлович подмечает и сохраняет приметы наших быстро меняющихся дней, фиксирует детали, которые однажды, извлеченные из богатого архива, разбудят память и расскажут нам что-то важное о нас самих...
Идеологический факультет
- Вадим Михайлович, почему карьера историка не сложилась?
- Я подавал документы на истфак. Даже выбрал направление, которое хотел изучать: международное коммунистическое и рабочее движение. Еще в школе увлекался идеями Че Гевары, историей кубинской революции. Да и 1970-80-е годы тоже были революционные, особенно в Латинской Америке: революция в Никарагуа, затем события на Гренаде, которую оккупировали американцы, всякие партизанские движения. Все это было интересно… Но в армии у меня возникли проблемы, получил 1,5 года дисбата, и мне дали соответствующую характеристику. Глядя на нее, декан истфака сказал: «На исторический не поступишь. Это же идеологический факультет!». Я спросил: «А куда можно?». Оказалось, что на журналистику. Удивительно: в 1980-х истфак, значит, считался идеологическим факультетом, а журналистика – для неблагонадежных?
Я особо не расстроился: ведь ничего не мешает журналисту заниматься историей. И без проблем поступил. Хотя в 1983-м чуть не вылетел и с рабфака – отказался сдавать Ленинский зачет и даже «прочитал лекцию» на эту тему секретарю парткома вуза. Но как-то пронесло. Просто по предмету «Ленинский зачет» мне поставили двойку. И зачислили на 1-й курс филфака, где было отделение журналистики.
С рабфака нас на журналистику пришло много, десяток парней (все после армии) и девчонок, которые уже потрудились, как тогда говорили, в народном хозяйстве. Учились в одной группе, жили одной командой. И многие до сих пор работают в журналистике или в смежных областях: в пресс-службах, в издательствах. Лишь несколько человек занимаются чем-то другим.
- Вместе с вами училась и ваша будущая жена?
- Да, с Ольгой мы познакомились на рабфаке в 1982-м. Вместе учились и отдыхали, году в 1986-м я в первый раз приехал на каникулы к ней домой в Хабаровский край, а на последнем курсе, в 1988-м, была свадьба. У нас много семейных пар сложилось. Группа была дружная, это все определило.
- А как же Че Гевара и рабочее движение?
- Всерьез, конечно, так и не занялся, но интересовался и до сих пор продолжаю. У меня дома куча книг на эту тему. 35 лет прошло, жена иногда спрашивает, зачем они хранятся? А мне они дороги. Почти весь Че Гевара: все книги, изданные в СССР как о нем самом, так и его работы, а также некоторые заграничные издания. Я даже нашел «Боливийский дневник», который был напечатан после его смерти на Кубе бесплатным тиражом на испанском языке. У меня много книг по леворадикальным движениям, причем, выпущенные издательством «Наука», не для широкой публики. Не каждый знает, например, кто такие тупамарос или фракция Красной Армии. А ведь уругвайские городские партизаны, взявшие себе имя индейского вождя, в многомиллионной столице страны даже имели собственные подземные тюрьмы. Частично базировали в канализационной системе города…
- Почему вы стали именно газетчиком?
- Меня не тянуло ни к радио, ни к телевидению. На мой взгляд, печатное слово – более ценно.
Страна другая, проблемы – те же
- Тридцать лет назад вы начали работать в советской печати в период слома всего привычного строя. Что вспоминается ярче всего?
- После первого курса нас отправляли на практику в районные газеты, после второго – в комсомольскую печать Дальнего Востока, после третьего – в партийную, а после четвертого можно было выбрать, где тебе понравилось больше. После второго курса я проходил практику на Сахалине, в комсомольской газете «Молодая гвардия», потом приехал на каникулы домой и пробовал что-то писать в «Камчатском комсомольце». После 3 курса был на практике в «Камчатской правде» и снова, после ее окончания, плавно перешел в «Камчатский комсомолец». Подрабатывал во время каникул. А после учебы мне сделали вызов в эту газету, хотя места корреспондента не было, и меня приняли как учетчика отдела писем – до конца 1988 года я работал на этой должности.
Писем было много, их надо было регистрировать, переплетать, сдавать в архив, делать обзоры и отчеты. Люди писали обо всем, в основном – о проблемах ЖКХ и квартирных вопросах, о торговле, о грязи в городе, о расчистке дорог, в общем, поводы были те же, что и сейчас. Письма ставились на контроль, заводились карточки, что-то пересылали в обком комсомола или на предприятие, о котором шла речь. Опять же регистрировали ответы на жалобы. В общем, круговорот бумаги в природе…
После 1988-го перестройка уже вовсю набрала обороты. Чувствовалось, что под партией и комсомолом шатаются основы, пришли новые веяния, в газете пошла политика – Сахаров, Солженицын, Гдлян, Иванов. Появилась тема коррупции и засилья партийной номенклатуры. Мы ставили эти материалы, цензура (управление по охране тайн в печати) – зачеркивала некоторые абзацы – «Нельзя!». Редакция угрожала, что мы так и оставим белую дырку вместо запрещенного абзаца. Они жаловались в обком, из обкома звонили редактору… И все равно несколько раз газета выходила с белым пропуском в тексте, чтобы все понимали: здесь что-то вырезано. В общем, бились за многие материалы.
Кстати чуть ли не впервые в СССР у нас редактор «Камчатского комсомольца» отказался подписывать газету, в которой сняли материал, и подписал ее секретарь обкома ВЛКСМ. А сейчас смотришь на некоторые материалы тех лет и невозможно сдержать улыбку: кому вся эта, извините за выражение, муть нужна?
- Но ведь «Камчатский комсомолец» тогда был одной из самых популярных газет полуострова.
- И это правда. Тираж газеты во время пика перестройки перевалил за 70 тысяч экземпляров. Некоторые номера газет тех лет не сохранились ни в архивах, ни в библиотеках. Их даже в Москве, в «Ленинке» нет…
Ну, а потом начались настоящие сложности. «Комсомолец» обрел самостоятельность, трудовой коллектив выступил учредителем газеты. Но специалистов по ведению такого бизнеса не было. К тому же в геометрической прогрессии начали расти цены на бумагу и печать. Цена газеты в розницу менялась практически каждый месяц. Да и народ начал нищать, ему стало не до газет. И «Камчатский комсомолец» помаленьку умирал. В это время я получил предложение перейти на работу в пресс-службу администрации Камчатской области. Такие службы тогда формировались по всей стране. У нас она называлась «информационно-аналитический центр». Возглавил его Алексей Костылев (экс-редактор «Камчатского комсомольца»), а курировал заместитель главы администрации области Леонид Лельчук.
Я проработал там почти пять лет. Областью тогда руководил Владимир Бирюков. С людьми из его команды работать было интересно, да и для меня эта работа была полна всяких открытий. Мы писали пресс-релизы (на первых компьютерах), распечатывали на матричных принтерах, и представители СМИ приходили каждый день и забирали наши выпуски. Сайтов еще не было, электронной почтой не пользовались… В середине 1990-х одной из задач администрации и Законодательного собрания области было создание региональной законодательной базы. С 1995 года мы начали издавать «Официальные ведомости», чтобы публиковать принятые законы. Так что я пару лет еще и законы сам вычитывал в газете, был редактором.
Потом пошли проблемы – наличных денег не хватало, зарплата в администрации платилась с задержками, задолженность была по два месяца и больше. Бирюкова вот ругают, а у него тогда была позиция: сначала деньги, поступившие из Москвы, отдать бюджетникам – учителям и врачам, а что останется – чиновникам на зарплату. Начало меня угнетать и другое: не все (а практически – все), что слышишь и видишь в администрации, можно было опубликовать в газете, даже под псевдонимом. Ведь мозги у меня уже были заточены под журналистику, поиск информации, я помаленьку писал в газеты. Иногда меня просто «рвало» на части – как такое не написать! (И писал, хотя это создавало дополнительные проблемы). Видимо, это связано с возрастом и жизненным опытом. В общем, когда меня позвали в «Вести», я долго не раздумывал: газета уверенно держалась на плаву, мне предложили хорошую зарплату. Там уже работали Григорий Беккер, Игорь Кравчук, Ирина Оснач, Ольга Павлова. Многих я знал еще по «Камчатскому комсомольцу».
- «Вести» были единственной ежедневной газетой. Сейчас таких изданий у нас не осталось. Трудно ли было выдерживать напряженный ритм?
- Да нет, наоборот! Тот ритм меня вполне устраивал, все крутилось и вертелось как в надежной машине. Наоборот, трудно было потом перестроиться на выпуск еженедельника.
Тогда вообще проще работалось. Взаимоотношения журналистов с руководителями структур и властью были другими. Можно было позвонить куда угодно и уточнить все без проблем. В начале1990-х мы даже получали такие же сводки УВД, как и сотрудники милиции. Все было расписано – фамилии, должности, какой ТОМ, точное время происшествия. Столько информации! И я легко мог позвонить упомянутому следователю и узнать интересующие меня детали. Это воспринималось спокойно, и то, что нельзя было раскрывать, нам, естественно, не говорили. Так продолжалось несколько лет, а потом «фонтан иссяк». Так же и с властью: нас приглашали практически на все заседания, сессии, а там такие подробности и детали можно было уловить!
Сейчас это ушло, все закрыто пресс-службами, созданными для того, чтобы ограничить журналисту доступ к информации, исключить получение негативной информации о деятельности той или иной организации (и даже позитивной, которая может вызвать вопросы). Их задача – просто выдать журналисту определенную версию, устраивающую власть и руководство. Любой сотрудник, которому будет звонить журналист, скажет: «Обращайтесь в пресс-службу, я комментарии давать не буду». При этом сейчас до 90 процентов материалов всех сайтов и газет делается на основе пресс-релизов – доступной, подготовленной и вычищенной информации. Раньше – наоборот: 10 процентов предоставленной информации, остальное -добывалось.
- И что тогда сегодня называть «настоящей журналистикой»?
- Настоящая журналистика в том и заключается, чтобы даже в таких условиях найти нужную информацию. Это крайне сложно. Люди, работающие на должностях, дорожат своими рабочими местами вплоть до того, что боятся сказать что-то даже сами себе. На кону – рабочее место, высокая зарплата, доплаты к пенсии и тому подобное.
- С другой стороны, появилось новое, можно сказать «народное», информационное поле – социальные сети и мессенджеры, которые откликаются на все мало-мальски заметные события в жизни общества.
- Я не совсем доверяю социальным сетям. Если бы я не считал такое выражение через чур высокопарным, я бы даже сказал, что это – очередной гвоздь в гроб журналистики. Да, информация сразу разлетается. Но самое интересное, что общественно-значимая информация, которая не должна разлететься, никуда не полетит, даже если сто человек будут в курсе дела. Много вы получали, например, информации о наших высоких чиновниках? Я имею в виду информацию, а не болтовню вроде «дороги не почистили, губернатора надо гнать в шею». Много вы знаете, предположим, о закрытых крещенских купаниях высоких лиц в специально вырубленной проруби (которую вырубали сотрудники МЧС). А такое бывало. Уж пару лет назад – точно. Есть фото. Или вы видели в соцсетях настоящие финансовые отчеты о краевом народном празднике – гонке «Берингия»? Сколько, кому, на что…А ведь там заняты сотни людей и речь идет о десятках миллионов рублей. Что-то никто не рассказал, за какую сумму у частного предпринимателя куплено здание строившейся стоматологии на 4 км для краевой детской библиотеки. И копию платежки не выложил… Хотя, если просеять тысячи сообщений и информушек, что-то стоящее найти можно. Но на это уходит уйма времени.
Пользуйтесь мозгами, господа
- Есть мнение, что бумажные издания доживают свой век, теряют тиражи и уступают место электронным ресурсам. Может ли случиться, что бумажные газеты перестанут существовать?
- Наверное, я старорежимный журналист – считаю, что напечатанный на бумаге текст сродни историческому документу. Его не вырубишь топором, не сотрешь и не отредактируешь. Ты несешь за него ответственность. То, что написано, можно предъявить человеку и через десять лет.
А все эти электронные ресурсы тоже, конечно, нужны, пусть развиваются, и то, что их больше предпочитают, не отрицаю, но они не учат ответственности. На ошибки никто уже не обращает внимания. Иной раз позвонишь, скажешь: «У вас там ошибка на сайте, исправьте». А всем – все равно, и висит она дальше, никого не смущает. Как «Курильский десант, поставивший последнюю точку в Великой Отечественной войне» или «русско-японская война 1945 года». А я еще помню, какие глаза были у одного из корреспондентов «Камчатского комсомольца», когда с утра ему позвонил секретарь обкома КПСС по идеологии Леонтий Чайка. Что было с редактором – не знаю. Газета тогда, в 1985-м, вышла с лозунгом под открытие в Москве Международного фестиваля молодежи и студентов – «За мир, дружбу и империалистическую солидарность». Или как суетились в «Камчатской правде» уже во время перестройки, опубликовав всего пару строк – «полет на ракете к Марксу».
Молодые воспринимают всю эту информацию и материалы как обычный «проходняк». Завтра уже читатели забудут и побегут дальше. И появляется ощущение, что написать можно что угодно, любые шокирующие факты, но это уже ничего не изменит в общей картине. Я вообще считаю, что журналистика, это – не профессия, это – состояние души.
Я думаю, что бумажные издания останутся. Как и их читатели. Просто люди, взрослея, начинают понимать некоторые вещи. Вечного ничего нет, но изданное в газете разойдется по десяткам точек, останется в архивах и библиотеках. А с электронными носителями не все еще понятно. Вон даже в смешном американском фильме «Книга Илая», что же он волочет эту книгу, оставшуюся в одном экземпляре? Защищает ее в боях? И где в этот момент все электронные библиотеки мира?
- Часто в адрес журналистов раздаются упреки в продажности, говорится о «независимой» прессе. Поделитесь вашим мнением об этом.
- Конечно, журналисты продажные – они же за деньги работают. И я в том числе. А независимых СМИ вообще нет, они зависят не только от учредителей и издателей, но и от мнения людей, которые там работают. Независимое издание это то, которое вообще не выходит. Его вообще нет, и там нельзя прочитать ничье мнение.
Разговор можно вести не о независимой прессе, а о такой, которая не зависит конкретно от чего-либо, предположим, от крупного бизнеса – если газету издают люди-индивидуальные предприниматели. Хотя и там могут быть рекламные материалы или статьи, опубликованные по заказу. Газета может быть независимой от правительства, если редакция не финансируется правительством, не получает деньги по контрактам. Я видел массу «независимых», которые при копании чуть вглубь оказываются тоже в полнейшей зависимости от чего-либо или кого-либо… Если же журналист оставляет свое мнение при себе и за деньги излагает чужое – это заказные материалы, они были всегда, с момента появления газет. Можно даже сказать, что в первом номере «Ведомостей», изданных при Петре Первом, шли в какой-то мере заказные материалы, которые оплачивались Петром Первым. Или там были критические материалы в отношении императора, что нельзя строить столицу на болоте, потому что эта местность подвержена наводнениям?
И вообще, что реально является правдой? Это – большой вопрос. Мнение, которое разделяет большинство? Уже доказано, что большинство, в том числе и народа, может ошибаться, и ошибалось много раз, а меньшинство занимало правильную позицию.
- И как же обывателю ориентироваться в таком информационном потоке?
- Есть разные издания, разные мнения – смотри и делай выводы, какое мнение ты поддерживаешь, думай, где тебя пытаются обмануть. Обязательно нужно включать мозги.
- Какие издания и авторы пользуются у вас уважением?
- Я все читаю, по крайней мере – просматриваю. Не скажу, что есть какие-то приоритеты. «Российская газета» мне нравится по качеству. Они стараются держать планку, несмотря на то, что издание правительственное. Материалы хорошо выстроены, без всяких «соплей». На местах уже мало журналистов осталось – из-за финансовых проблем не хватает кадров вычитывать, править, приводить материалы в соответствие со стилем газеты. Что говорить, если есть краевые газеты, в которых работают всего два-три пишущих человека? А в некоторых районках вообще по одному! И в целом уровень журналистики снижается, особенно по качеству. Пресс-релизы, о которых я говорил выше, яркий тому пример.
- Ваши коллеги знают, что у вас хранится самая полная подборка изданий, выходивших на Камчатке в последние 30 лет. А что еще вы коллекционируете?
- Значки, монеты, этикетки, открытки, календарики. Марки я собирал еще в школе – в основном политических деятелей. Есть практически весь кубинский Че Гевара. Я и сейчас продолжаю покупать марки и конверты, особенно те, которые касаются Камчатки и Петропавловска.
Где-то с конца 1980-х не могу пройти мимо каких-то вещичек, связанных с Камчаткой. Понимаю, что сегодня они кажутся очень распространенными, а завтра их уже нигде не найдешь. Впоследствии эти вещи о многом могут рассказать, а места занимают мало. Приношу, кидаю в коробку из-под обуви, а через год высыпаю ее содержимое и сортирую, часть выкидываю, что-то оставляю. Но – без фанатизма.
У меня есть подборка камчатских винно-водочных этикеток 1970-90 годов. За каждой – целая история стоит. В конце 1980-х кооперативам разрешили завозить-разливать алкогольную продукцию, и после антиалкогольного закона чего только не выпускалось! Такие жуткие настойки (типа «Лимонной»), что просто от вида этикетки с души воротит – все вкривь вкось. Цель ведь была другая – быстрее разлить и продать.
Билетики на автобус, проездные билеты. Бывает, разложишь: от 8 копеек до 5, 8, 10, 15 рублей. Разные фирмы печатали. По 6 рублей типография «На Кирпичиках» выпускала, на обратной стороне умудрялись рекламку втиснуть и частые объявления.
Календарики. Сначала камчатские календари были в дефиците, солидные фирмы, такие как «Камчатское морское пароходство», печатали их за границей. Потом стало больше, качество – хуже. Потом вал пошел – выпускали все, кому не лень, каждый кандидат в депутаты, масса этих календарей с лицами. Сейчас календариков опять становится меньше. Пригласительные, буклеты, открытки, книжечки – все эти финтифлюшки, которые кто-то посмотрит через 30 лет и скажет: «Надо же, а идея хорошая была! Надо использовать!». Все идеи, которые мы используем и применяем, уже были придуманы до нас, надо только в коробке порыться хорошо.
Так же и газеты. Не знаешь, о чем писать? Подними подшивку 10-20-летней давности, столько тем найдешь! Помните убийство одной из школьниц во второй половине 1990-х, всколыхнувшее всю Камчатку? Преступнику дали большой срок. А где он сейчас? Чем занимается? Вышел на свободу или умер в заключении? Ведь прошло уже почти 20 лет. А мы написали – и забыли. И таких тем – множество.
Газеты-журналы сейчас перебираю, некоторые хочу сдать в госархив, потому что там некоторых изданий нет совсем. Были ведь и предвыборные однодневки, и газеты, выходившие по 1-2 номера. Особенно в 1990-х. Кто помнит первую «Тройку» начала 1990-х? Не ту, что сейчас разносят по ящикам, а которую раздавали на рынке. Идея была хорошей, но вышло всего с десяток номеров… В свое время даже у областной библиотеки не было средств, чтобы подписаться на газету «Вести». Это сейчас все печатные СМИ по закону обязаны предоставлять 3 бесплатных экземпляра своего издания в краевую библиотеку. И за этим следит Роскомнадзор…
Условия хранения газет в архиве, естественно, намного лучше – температура и влажность такие, что бумага будет цела еще долго. Все это однажды кому-то понадобится, даст представления о нашем времени. Даже газеты бесплатных объявлений расскажут, что продавали и за какую цену.
- Чем вы особо дорожите в своей коллекции?
- В числе любимых – марки по Че Геваре. Это – серия, выпущенная после его гибели в конце 1960-х. Я долго ее искал. В СССР, если не ошибаюсь, было выпущено всего две марки с изображением руководителя государства Брежнева. Один блок в 1977-м, посвященный брежневской Конституции, другой изображает переговоры между Брежневым и Индирой Ганди по какому-то космическому супертелефону. Тоже приятно, что они у меня есть.
Дорогая мне вещь – памятная и ценная – последний камчатский проездной билет времен СССР. В перестройку деньги быстро обесценивались, проезд дорожал, но невозможно было постоянно менять его стоимость. Было принято решение сделать в Петропавловске проезд в автобусах бесплатным. И мой проездной, на гербовой бумаге, датированный февралем 1991 года, стал не нужен. По идее, я должен был его выкинуть, да мне стало жалко пластиковую коробочку, в которую он был упакован. Я ее сам сделал, специально нашел тоненький пластик, шурупчики подобрал, чтобы в нагрудном кармане проездной удобно лежал, и в дожди-циклоны чтобы его не истрепать. Удивительно, что эта «ценная» упаковка не сохранилась, а проездной – вроде мелочь – мне дорог. Глядя на него сегодня, можно целый материал написать. Своеобразную историю о камчатских проездных.
- Ваша постоянная «вахта» – рубрика «Камчатский календарь», в которой можно найти множество сведений о людях и событиях.
- Да, начал его вести с середины 1990-х. С тех пор постоянно слежу – убираю фамилии, пополняю новыми лицами, событиями, датами. Хотя не один я веду камчатский календарь, но другие делают упор на исторические факты и большие личности, я – больше на людей, наших современников. Иногда слышу, что не такие уж большие события – день рождения какого-нибудь председателя совета директоров или открытие крупного торгового центра. Но я все равно включаю их в календарь для того, чтобы кому-то что-то напомнить. И это может оказаться важным для конкретного человека.
- Из всего разнообразия событий, попадающих в сферу вашего внимания, что наиболее интересно лично вам как историку и краеведу?
- Есть кое-какие темы, понемногу работаю над ними. Хочу сделать историю герба Петропавловска-Камчатского, свести вместе уже известные и неизвестные факты, добавить своей информации – как менялся герб и почему.
Занимаюсь историей талонной системы в Петропавловске. Прошло всего 25 лет, а многие уже не помнят, как мы жили с талонами. И в архиве, в официальных документах, информация на этот счет не полная, воссоздать картину помогают только газеты тех лет. По талонам покупали и продукты, и ширпотреб: носки, мыло. Сигареты и алкоголь. А нюансов было множество: как семьи получали талоны, как ими обеспечивались студенты из районов, учащиеся в городе, как создали специальный отдел для женщин с маленькими детьми, которым нужно было не простое мыло, а детское. Больше всего сложностей было с винно-водочными талонами. Как их получить, если твоему сыну 18 лет исполняется в середине месяца? А как морякам выдавали? Приходит судно с экипажем в 60 человек – и сразу получают талоны за полгода? Так они в один день месячную норму магазина заберут! Что делать? Как вести учет, как уничтожать отоваренные талоны? А какой был переполох, когда завезли пачки сигарет, в которых было не по 20 штук, а по 10! По талону получали 10 пачек, и народ возмутился: это же получается в два раза меньше сигарет! Все это требовало своих решений, и их находили. И этот интересный опыт может пригодиться в любой момент. Понимание таких вещей воспитывает человека, хотя большинство только с возрастом осознает, насколько это ценно.
Эмма КИНАС, РАИ «КАМЧАТКА-ИНФОРМ»
Фото из архива Вадима БОГОМОЛОВА
25 февраля 2017 г.
Гуру физкультуры Всея Камчатки Леониду Копаневу - 90
До сих пор мы встречаемся на футболе и, глядя на него, я всегда невольно задаюсь вопросом: «Где же этот предел человеческих возможностей, и в чём секрет небывалой бодрости, фантастической работоспособности и долголетия этого чудо-богатыря?». Сегодня, 28 июня, почётному физкультурнику Всея Камчатки, футбольному судье республиканской категории, отличнику физической культуры и спорта Леониду Васильевичу Копаневу исполняется 90 лет!
Он родился 28 июня 1933 года недалеко от кожевенного комбината имени III Коминтерна в деревне, что располагалась в пригороде Кирова (город Вятка до 1934 года). С детства мечтал быть моряком, поэтому и попал на Камчатку. Но судьба в корне изменила всю его жизнь, придав ей спортивный привкус, спортивный азарт, спортивную стойкость и спортивное долголетие. Каждое утро он привычно начинает с зарядки, дыхательной гимнастики и веры в добрые новости очередного дня своей жизни.
Один из патриархов камчатского спорта и сейчас продолжает трудиться во благо развития физкультуры в Петропавловске-Камчатском, имея за плечами 66 лет трудового стажа. И это не предел… Он воспитал и продолжает воспитывать поколения здоровой и физически крепкой молодёжи. Строгий, но справедливый физрук с богатым жизненным опытом, горячо любящий своё педагогическое ремесло. Словно о таких, как Леонид Васильевич, однажды и написал Александр Блок: «И вечный бой! Покой нам только снится...».
Историк по образованию, окончив в середине 60-х камчатский филиал Хабаровского педагогического института, он работал в профессии всего один год. И снова вернулся в спорт, но уже как педагог, занимаясь подготовкой молодёжи в среднем и высшем мореходном училище, далее в Рыбопромышленном, а ныне в Политехническом техникуме. Он успел принести немало пользы, трудясь на посту председателя Горспорткомитета, 25 лет успешно возглавлял Федерацию футбола Камчатки, внеся огромный вклад в развитие взрослого и детского футбола в регионе.
Камчатский гуру физкультуры привил любовь к занятиям спортом тысячам своих воспитанников, которые успешно выступали на городских, областных, краевых, зональных и республиканских соревнованиях по многим видам спорта. Сегодня Леонид Копанев носит гордое звание «Ветеран спорта России». Но своим главным достижением в жизни считает родную семью. А теперь, что такое дожить до 90 лет семейному человеку по «системе Копанева»: это две дочери, один внук, три внучки, одна правнучка, два правнука, а также зяти и невестки. Впрочем, обо всём по порядку расскажет сам юбиляр.
-Леонид Васильевич, как судьба привела вас на Камчатку?
- Я с детства мечтал быть моряком. Как сейчас помню, мне мама сшила белый китель с якорями и пуговицами, с нашивками, и я всегда в нём гарцевал перед гостями, когда они собирались у нас на какие-то праздники. Повзрослев, я тоже мечтал о море, пытался петь морские песни, такие как «Раскинулось море широко», подражая Утёсову и так далее. С детства как-то засела у меня в голове мысль о море, хотя моря я не видел. После окончания семилетки в школе рабочей молодёжи я продолжал трудиться на родном кожевенном комбинате, параллельно занимаясь футболом, хоккеем с мячом и лыжными гонками. Подавал заявки на поступление в мореходные училища городов нашей страны, но, по разным причинам, получал отказы. А мой путь на Камчатку начался с города Херсона, куда в мореходку приехал представитель Министерства рыбного хозяйства страны по фамилии Абрамович, который набирал курсантов в мореходную школу Петропавловска-Камчатского.
Я с боями сдал вступительные экзамены, и в составе шестидесяти счастливчиков отправился в Москву, откуда на поезде добирался через весь Советский Союз во Владивосток. Далее на пароходе «Сибирь» через ещё шесть суток морского путешествия я попал на Камчатку. Город нас встретил непогодой, слякотью и первая мысль, которая тогда у меня возникла: «Куда я попал?». Здесь мои первые морские университеты начались с изучения такелажа на бригантине «Штурман» и первого морского похода в залив Корфа, чтобы «оморячиваться». С тех пор и никогда я не болел морской болезнью. Отучившись три года, я получил специальность - механик третьего разряда, штурман малого плавания.
-В какой момент окончательно поняли, что связали свою жизнь с физкультурой и спортом?
- Это пришло со временем. Я мечтал получить высшее образование по своей специальности. Но мореходная школа не давала аттестата о среднем образовании. И мне пришлось доучиваться в школе рабочей молодёжи. Поэтому в море ходить я пока не мог, но продолжал работать матросом на стоящем в порту Петропавловска «Штурмане». А в мореходной школе я проявил себя как спортсмен, как общественник, и мне предложили должность работника в городском комитете комсомола. Там кроме основных обязанностей у меня был и спорт, и художественная самодеятельность. Даже участвовал в сценической постановке драмы Лермонтова «Маскарад». Какая у нас была самодеятельность, какие были вечера! Какие девчонки приходили! Кстати, билеты на танцы и спектакли выдавались только лучшим курсантам. Ну, а за родную мореходку я бегал на лыжах, играл в футбол и в хоккей с мячом. Когда окончил ШРМ, то задал себе вопрос: «Что делать дальше?» Мою мечту быть моряком пересилило желание работать с ребятами, заниматься спортом и общественной работой. И мне предложили должность заведующего оборонно-спортивным отделом Обкома комсомола.
-Руководящая спортивная работа всегда приносила удовлетворение?
- Всё зависело от обстоятельств и от ситуаций. В оборонно-спортивном отделе я занимался в основном снабжением районов спортивным инвентарём, участвовал в организации спортивных массовых мероприятий. Но бумажная часть этой работы мне настолько надоела, что я с удовольствием принял предложение Гриши Вайнеса, который тогда был председателем городского спорткомитета. Он так хотел сбежать с этой должности, что сказал: «Васильевич, давай займи моё место!» И что-то меня подвигло на это. Всё лучше, чем сидеть перебирать бумаги и ездить по разным торговым организациям. И я пошёл работать председателем городского комитета физкультуры и спорта. И с какими людьми я тут работал! За туризм у меня отвечал Владимир Иванович Семёнов (с 1990 года - Почётный житель Петропавловска-Камчатского), Кожемякин отвечал за школьный спорт и так далее. Все были общественники и работали на совесть! И вот я без всякого официального штата работников у себя в комитете организовывал «Эстафету мира», те же соревнования по лёгкой атлетике для школьников на сопке Любви. Мы всё делали сами - всё таскали на своём горбу, флаги, плакаты, украшения, сами занимались разметкой. Ведь тогда как такового стадиона в городе ещё не было. Зимой проводили соревнования на Култучном озере, там же проходила церемония награждения. Вот так началась моя активная спортивная общественная работа.
-Наверняка футбол и хоккей занимают отдельное почётное место в вашей биографии?
- Футболом я начал заниматься ещё в Кирове. На Камчатке уже играл и в хоккей, и в футбол за мореходку, за команду ДСО «Пищевик». Первую хоккейную площадку, помню, мы залили в центре за техникумом возле кочегарки на месте волейбольной площадки. Сами трамбовали снег, таскали воду из кочегарки для заливки льда. Сами сварили ворота, играли шесть на шесть в хоккей с мячом длиннющими клюшками. И это были первые хоккейные матчи на Камчатке. Вообще я всегда совмещал работу и увлечения. В начале шестидесятых мне предложили должность председателя областного спорткомитета. Я в это же время как раз начинал судить матчи первенства СССР класса Б. Зная, что мне опять предстоит заниматься бумажной волокитой, я хотел отказаться. Хоть я партийный, но всё же попросил дать время мне подумать. Думаю до сих пор... Тогда, кстати, предложил руководству Камчатской области вместо себя кандидатуру Юрия Ронжина, который уже имел опыт работы в городском спорткомитете. И меня услышали. Так я ушёл от этого предложения. После окончания института я год преподавал историю. Но освободилась должность преподавателя физвоспитания в камчатском мореходном училище, куда меня позвали работать, и где я трудился почти тридцать лет.
-Есть ли отличие в отношении местных властей к развитию спорта на Камчатке в советские времена и сейчас? Кто более эффективен?
- Конечно, более эффективной была работа советских партийных организаций. Правда, и там были казусы. Например, помню, мне рассказывали анекдот про одного чиновника, который при подготовке региональных сборных команд к зональному первенству перепутал хоккеистов с лыжниками. Но это говорит об интеллекте отдельно взятого человека. А вообще отношение людей в руководстве регионом было ответственным, и они серьёзно занимались вопросами развития спорта на Камчатке. Что вы хотели, если у нас вопросами развития футбола занимались даже на заседании бюро обкома партии. Вот они реально этим занимались и реально помогали. И это была система, где всегда строго спрашивали с руководителей профильных организаций за развитие того или иного вида спорта. Они этим интересовались. Когда строили в 1959 году наш первый стадион в центре города, там к восьми утра регулярно на выездные совещания собирались все партийные боссы. И это при том, что стройка стадиона была народной, ими на месте решались вопросы о помощи в поставке стройматериалов. Я тебе честно говорю, если бы не партия, то тогда бы мы ничего из спортивных объектов не построили.
-Я слышал очень много добрых слов от наших старожилов о первом секретаре Камчатского областного комитета КПСС Дмитрии Ивановиче Качине. Он очень много сделал, в том числе, и для развития камчатского спорта. Вы согласны?
- Дмитрий Иванович отличный человек и руководитель был отличный. Он много никогда не говорил, он много делал. Во многом велика его заслуга и в формировании в начале 70-х нашей футбольной команды «Вулкан». Я как раз в те годы судил первенство Союза в классе Б, а потом в А. Помню до отказа набитый наш домашний стадион, как люди стремились попасть на него в эпоху взлёта «Вулкана», становившегося призёром зональных соревнований и шедшего на повышение ещё до победы в Кубке РСФСР 1973 года. Атмосфера на стадионе у нас царила необыкновенная. И вот сейчас я вновь это почувствовал, когда начались игры молодых камчатских футболистов в ЮФЛ, я захожу в раздевалку и ощущаю атмосферу игр того первенства Союза. Единственное, чего не чувствую, так это запаха травы, потому что она у нас на газоне теперь искусственная.
-Чем вам особенно запомнился камчатский спорт советской эпохи?
- Тогда действительно был всенародный интерес к спорту и особенно к футболу. Помню, лежу в Сочи на пляже, ко мне подходит какой-то человек в кепке и спрашивает, мол, Леонид Васильевич, как там наши на Камчатке сыграли. Я-то примерно был в курсе, мне сообщали. Вот это было единение людей вокруг спорта! То же самое происходило на волейбольных матчах «Домостроителя». Трибуны всегда были битком. А сейчас пришли печальные в этом плане времена. Каждый сидит в своей норе и думает только о деньгах.
-Современная спортивная молодёжь отличается от поколения физкультурников вашей молодости?
- Как небо и земля. Хотя условия тренировок, экипировка спортсменов сейчас несравнимо высока в отличие от нашей эпохой. Наше поколение - это дети войны, многие были обездоленные, потерявшие родителей. Мы сами себе подшивали бутсы, сами клепали шипы, подгоняли простые ботинки под лыжный вариант и так далее. Сейчас всё это есть в большом количестве в продаже. И это хорошо. Но современные юноши не хотят этим заниматься. Современный студент, как правило, кроме зарабатывания денег больше ни о чём не думает. Образование и физвоспитание для него как побочный эффект. И это всё идёт из воспитания в семье, в детском саду и в школе. Вот вам пример, сейчас ввели даже в детских садах должность руководителя физвоспитания. Но толку нет. Ко мне всё больше теперь на занятия приходят парни и девчонки, которые не умеют ни ходить, ни прыгать, а уж о работе с мячом я промолчу. Фактически всё изучаем с чистого листа. Если раньше у меня на отделении был максимум 1-2 студента, освобождённых от занятий физкультурой, то сейчас таких по 5-7 человек. Мы к чему и куда идём такими темпами? Во времена СССР был культ спорта и здоровья. Занимались с утра до вечера, готовили школьные команды на уровне города и области, проводились школьные спартакиады.
-Чего не хватает сегодня для полноценного развития физической культуры и спорта на Камчатке?
- Спортивного воспитания в семье не хватает. Чтобы это было массовым явлением. Массовой должна быть и тяга к получению знаний и образования. Учить не хочешь, предмет знать не хочешь - получи двойку, иди, учи и исправляй материал. Вот пример с моим правнуком, он учится в пятом классе. Жена внука была на собрании сына и классный руководитель ей рассказала, что заниматься теперь просто невозможно. Приходит бабушка, дедушка, отец, мать и за горло берут: «А чего вы поставили ребёнку двойку?». В нашу бытность такое мы и представить не могли. Проштрафился, получил подзатыльник и помалкивал, занимался исправлением «неуда». А сейчас провинившиеся взяли за привычку качать свои права... Права теперь без ограничений имеет и ребёнок, и родитель, а вот с обязанностями какая-то проблема!
-Физкультурник Копанев вчера и сегодня. В чём основные отличия? Зарядку делаете?
- Конечно, есть отличия. Сейчас я уже на своём примере не могу показать ученикам то, что мог показать в былые годы. Но зарядку делаю каждый день. Ну, с пацанами пытаюсь дёргаться, но как дёргаться, если палец вывернут в другую сторону. Долгие годы, тем более, сейчас, согнуть его не могу. Это всё физкультура, так сказать... А так, дыхательной гимнастикой я каждое утро занимаюсь, отжимаюсь. А на даче полдня на четвереньках поползаю на грядке, тоже своего рода физкультура.
-Футбольный судья Копанев, какой он?
- Я ни разу не взял мзду за всю свою судейскую карьеру. А предложения на первенстве Советского Союза были и не раз. Приходилось иногда брать игру под жёсткий контроль. Я уже не помню, какой это был год, матч в Благовещенске. Играла местная команда против «СКА-Хабаровск». Игра была очень тяжёлая, стык на стыке, столкновение за столкновением. Я провёл на свистках весь первый тайм. В перерыве вызываю к себе главных зачинщиков конфликтов в первом тайме и говорю: «Ребята, прекращайте! Зачем превращаете игру в бойню? Пока держал игру на свистках, но теперь буду выгонять с поля!». А там полные трибуны, народ болеет, все орут, очень сложно судить было. Но игру удалось обуздать. Я и сейчас иногда выхожу судить на поле, но, как и прежде, я не позволяю игрокам грубить, нарушать правила и не плавлю игру, превращая футбол в бойню. Вообще, судья на поле всегда как будто находится между Сциллой и Харибдой. Но эта работа мне до сих пор нравится.
-Я буду прав, сказав, что ваша семья - это ваш тыл, а ваша супруга была не просто женой, а надёжной опорой и соратником?
- Я всю свою сознательную жизнь провёл на хоккейной площадке и футбольном поле, на судейских семинарах, на зональных соревнованиях в разных городах страны - Хабаровск, Благовещенск, Чита и так далее. Бывало, что выезжали с командами надолго, проводил в командировках по полтора месяца. И моя супруга на склоне лет сказала: «Лёня, я подсчитала, что мы с тобой вместе жили где-то половину срока из всех наших прожитых лет». А мы прожили вместе почти 61 год. И всё это спорт, футбол и хоккей! Конечно, ей тяжело было со мной. Каждую весну сборы - то Владивосток, то Фергана, то Сочи. С возрастом мне становилось всё труднее. И всегда Анюта ждала меня дома, встречала и поддерживала, как могла. Я перед своей женой преклоняюсь. Больше о ней нужно говорить. Ведь она берегла семью. Она была сирота, она никогда не курила, не брала в руку рюмку, а думала только о детях и обо мне. Я ей благодарен за то, что она мне позволила заниматься тем, что мне интересно. А мне всегда интересно встречаться с людьми. Вот как с тобой сейчас. Я познаю человека, его интересы, и так мы подпитываем жизненной энергией друг друга.
-Откуда черпаете силы для работы, не появляется ли желание уйти на заслуженный отдых?
- Я думаю, что если брошу работать, то быстрее «сыграю в ящик». Исходя из этого, я всё ещё тружусь. А потом, у меня ещё интерес к ребятам есть. Я на каждом уроке им пытаюсь что-то доказывать. Хотя понимаю, что доказывать им что-то сложно и почти невозможно. Но я хочу показать парням и девчатам, что мне небезразлично их физическое состояние. А физкультура и выполнение определённых нормативов должны быть на самом достойном уровне, как в детских садах, так и в школах, техникумах и вузах. Наша молодёжь обязана быть сильной и здоровой! А дорога к здоровью начинается с воспитания в семье.
Беседовал Дмитрий ПЮККЕ, РАИ «КАМЧАТКА-ИНФОРМ»
Фото из личного архива Леонида КОПАНЕВА, Евгения КОРОЛЕВА и Всеволода ГНЕЗДО
28 июня 2023 г.
Алексей Тищенко: «Всё в порядке, но всегда есть над чем работать»
Посетив Камчатку, двукратный Олимпийский чемпион по боксу поделился впечатлениями о полуострове, о развитии бокса в регионе, олимпийском триумфе в Афинах и Пекине.
Уроженец Омска начал своё путешествие в мир бокса с 1993 года в Рубцовске, где делал свои первые шаги, изучая азбуку популярного в мире вида единоборств под руководством своего отца. А ровно через 10 лет он выиграл свой первый чемпионат страны. Так начался путь к большим победам Заслуженного мастера спорта России, двукратного Олимпийского чемпиона (2004, 2008 года), чемпиона мира и Европы Алексея Тищенко.
В российских СМИ его однажды назвали «золотым мальчиком российского бокса». И это не случайно. После победы на чемпионате Европы 2006 года Алексей Тищенко вошёл в число бойцов, которые являются обладателями неофициального «Большого шлема» в любительском боксе. Ранее это удалось лишь десяти боксёрам, которые побеждали на Олимпийских играх, на чемпионате мира и на чемпионате Европы.
После завершения спортивной карьеры Тищенко не расстался с боксом. С 2016 года в Омске он возглавил названный в его честь Центр спортивной подготовки. Кроме того, Алексей Викторович посещает российские регионы, проводит открытые тренировки и мастер-классы для молодых боксёров. В конце февраля по приглашению Камчатской Федерации бокса Тищенко вместе с чемпионом мира Андреем Гоголевым посетили полуостров, где двукратый олимпионик побеседовал с корреспондентом «Камчатка-Информ»:
Алексей, какая олимпийская победа стала самой запоминающейся и самой трудной – в Афинах в 2004 или в Пекине в 2008 году?
- Каждая победа по-своему трудная и приятная. Сложно выделить какую-то одну. Первый раз когда выигрываешь Олимпиаду – это новые ощущения, новые эмоции. Первая победа в Афинах у меня была в достаточно раннем возрасте, я стал самым молодым Олимпийским чемпионом в истории советского и российского бокса. По этому показателю обошёл на три месяца Вячеслава Лемешева и это была моя первая крупная победа во взрослом боксе. Тогда были незабываемые и яркие эмоции, потому что этот турнир для меня складывался очень сложно. Когда через четыре года вновь выиграл Олимпиаду тоже было сложно, но как-то более понятно, более уверенно и не так напряжённо в ринге. Но эмоционально вторая Олимпиада далась намного сложнее, когда понимаешь к чему ты идёшь и что можешь потерять. Один раз побывав в этой шкуре настроиться чисто психологически и эмоционально намного сложнее.
Есть ли трудности в поиске мотивации когда защищаешь титул Олимпийского чемпиона?
- Меньше мотивации, наверное, нет. Просто все остальные соперники на тебя как-то персонально настраиваются иначе: следят, изучают, анализируют. Они выходят против тебя на ринг по-особенному заряженными. Вот в этом и есть определённые сложности, которые ты должен преодолеть с ещё большей мотивацией на успех, чем у соперников. А она здесь только в одном – защитить титул всегда сложнее и ты обязан остаться на занятой вершине.
Возникает желание поделиться накопленным опытом с молодёжью и с головой окунуться в тренерскую работу?
- Активную тренерскую деятельность не веду. Больше себя вижу до сих пор в роли функционера и организатора процессов. В Омске проходят соревнования моего имени, проведением которых я занимаюсь. Да и в Омской Федерации бокса один из руководящих постов занимаю, где стараемся развивать наш любимый вид спорта. Так что без работы не остаюсь. Прямой тренерской работой не занимаюсь, но часто провожу для ребят открытые тренировки в разных регионах страны, в беседах делюсь опытом из личной спортивной биографии. Был у меня небольшой тренерский опыт, когда по приглашению ездил в Китай, где работал с профессиональными боксёрами. В общем, иногда во мне тренер просыпается, но ненадолго.
Почему не продолжили карьеру на профессиональном ринге?
- Ну… так сложилась судьба. Были предложения перейти в профи ещё когда я активно боксировал и было уже олимпийское золото. Но меня тогда интересовали выступления за Россию на всех уровнях в составе сборной страны. А потом уже тема профессиональной карьеры на ринге не интересовала. Один выставочный четырёхраундовый бой против боксёра из Венесуэлы провёл и всё. Чего хотел достичь в любительском боксе – я достиг. Этого достаточно. Теперь масса других дел.
Периодически бываете в разных регионах страны и можете сравнить уровень спортсменов и уровень работы местных федераций. Какое первое впечатление оставляет развитие камчатского бокса?
- Всё в порядке, но всегда есть над чем работать. Видно, что есть желание трудиться и развиваться у ребят и тренеров, есть вектор направления работы у руководства Федерации. Я так понимаю, что отдалённость Камчатки и сложности выездов боксёров на турниры по России мешают развиваться боксу на Камчатке. Без частой турнирной практики на всероссийском уровне трудно развиваться боксу в отдельно взятом регионе. Поэтому есть много вопросов к технике и тактике ведения боя. Но, я думаю, что всё поправимо. Главное, чтобы стремление и желание у самих спортсменов было. Знаю, что даже в таких обстоятельствах, хоть и с трудом, но здесь готовят хороших боксёров, готовят мастеров спорта.
Вот уже год мы живём без международных турниров. В современных условиях, когда российскому спорту западный мир устроил блокаду, как сохранить на плаву отечественный бокс?
- Наверное, тут выход пока один - соревноваться в привычном турнирном режиме внутри страны. Чаще встречаться с белорусскими боксёрами. И всё же нужно стараться выезжать в другие страны с учётом того, что при Умаре Кремлёве на посту президента Международной федерации любительского бокса мы имеем допуск к международным турнирам. Вот, недавно наши мужская и женская сборные успешно выступили на международном турнире в Марокко под своим флагом и гимном. И совсем скоро наши девушки отправятся на чемпионат мира в Дели, а мужчины в мае поедут на чемпионат мира в Ташкент. Знаю, что из-за этого некоторые страны планируют отказаться от участия в мировых чемпионатах, но это не должно быть нашей проблемой.
Какое впечатление у Вас оставила Камчатка?
- Лично у меня замечательные впечатления. Мне на Камчатке как-то спокойно и уютно. Очень понравилась и природа, и люди. У вас такое место, которое оставляет желание вернуться сюда ещё раз. А Камчатской Федерации бокса и её воспитанникам пожелаю новых побед. Они движутся в правильном направлении!
Беседовал Дмитрий Пюкке, спортивный обозреватель РАИ «КАМЧАТКА-ИНФОРМ»
Обсуждения новости